Гр.Об. и пост-Гр.Об.

Параноик Билл Хейли нарезает круги
Мне не нужны его часы, мы с Биллом Хейли враги
Мне не нужны его деньги, мне не нужна его страна,
Пускай он долбит свой рок, пока не съедет с ума...
Кооператив Ништяк

Русский панк 1980-х не мог быть пост-музыкой за отсутсвием в России канонизированных музыкальных форм — рок-н-ролла, ритм-н-блюза и соул. Прежде чем говорить о пост-музыке, следовало позаботиться о канонизации того или этого. Панки были, а панк-рока как такового у нас не было. К западному рок-н-роллу в России относились как к музыке для богатых дебилов, и воспринимать его деятелей как духовных отцов никто у нас, конечно, не станет. У нас не Запад.

Первой задачей русского панка было освоить и канонизировать музыкальную форму. К счастью, это были непуганные и счастливые 1980-е, скупкой музыкантов за баб и кокаин никто не занимался, наоборот, музыканты сидели по тюрьмам (полгода отсидел Егор Летов; сидел Костя Беляев; несколько лет отсидел народный бард Александр Новиков). У нас не было канона, зато не было и Спектакля; и так вышло, что оставалось 10 лет на создание русского панка из ничего.

С этой задачей блестяще справилась Гражданская Оборона. К началу 1990-х Гр.Об. была самой популярной русской группой и по сути единолично представляла у нас панк, рок-н-ролл и музыку вообще. Если говорить, что западный панк — это пост-рокнролл, то русский панк как таковой — это пост-ГО (я не говорю здесь о «разрешенной» музыке, типа Наива и Ва-Банка, это просто отстой).

Русскую независимую музыку часто обвиняют в имитации Гр.Об., но это неадекватно; с таким же успехом можно обвинять западный панк в имитации Бадди Холли. Содержание Гр.Об. никак не сопоставимо с содержанием русских панк-групп второй половины 1990-х. Летов сотоварищи собственноручно создали простую и людям понятную, чуть ли не танцевальную разновидность музыки, а граждане, которые пришли им на смену — выкладывают свое сообщение летовскими буквами.

Сообщение это в своей простоте почти географическое: «Я Владимир из Кургана, и нас убивают власти». Пост-Гр.Об. в скупости выразительных средств не уступает западному панку: обязательное выкрикивание текста за пределами нот и ритма, обязательные простые припевы из двух-трех слов (ЛОБОТОМИЯ! Панки хой!), обязательный дробный жесткий и быстрый бас и простенькие, мелодичные из 3-6 нот повторяющиеся гитарные риффы.

Ну вот.

АДАПТАЦИЯ
22 октября 2000, клуб «Форпост»

Приезжала в Москву «Адаптация» из Актюбинска (Казахстан). Адаптацию прочат в полит-корректную альтернативу Летову. По звучанию и текстам не сильно отличаясь от Гражданской Обороны и десятка тоже весьма достойных коллективов, группа единственная не замешана в сотрудничестве с «красно-коричневыми», соответственно ее со страшной силой пропагандируют поклонники прилизанного, как мокрый гондон, Сергея Кириенко и совсем уж запредельного подлеца, мерзавца и стукача Джерри Рубина. Если б дело происходило на Западе, можно было бы поставить на группе крест: именно таким образом происходит «покупка» радикальных идей Обществом Спектакля. Но то, что происходит с Адаптацией, это скорее неосмысленная имитация сволочами от муз-индустрии движений, которые положено было бы делать, чем осознанная попытка эти движения совершить.

Уникальность Адаптации в том, что она происходит из страны, где полит-корректностью никто не озабочен вовсе, а все, что не похоже на Муслима Магомаева времен середины 1970-х, мгновенно подпадает под тотальный запрет. В этой ситуации любой опыт автоматически аутентичен. Когда, скажем, «Красные Звезды» поют о недостижимо-желанной гулаговской диктатуре, «Адаптация» поет о диктатуре не менее гулаговской, но вместе с тем совершенно реальной.

В такой ситуации не надо особенно стараться, чтобы петь правду.

...Три тысячи лет войны
Отныне и навсегда...

...Грязь это способ остаться чистым...

Склизкие комплименты поклонников Джерри Рубина не прилипают к Адаптации, и вряд ли демонической сволоте удастся сделать из Адаптации еще одних Тараканов. Однако ведь люди действительно панки, действительно из рабочих районов и действительно без пизды страдают под гнетом с тоталитарного про-натовского оккупационного режима. Сподвижники Назарбаева, Джерри Рубина и Кириенко могут сосать залупу.

Это к тебе относится, падла.

У «Адаптации» вроде бы есть сайт на newmail.ru, но достучаться до него я сегодня не смог; вообще newmail.ru это отстой.

К вечеру достучался. Висит там дискография. Группа выпустила 14 альбомов, кует их аж с 1992-го, некоторые песни на казахском.

Сам сайт лежит на домашней странице фестиваля в Новом Осколе, такой ежегодной тусовки рок-бардов, в основном акустических клонов Летова и Башлачева.

Красные Звезды, а также
изоляционизм против Спектакля

На противоположном полюсе пост-летовского рока находятся Красные Звезды из Белоруссии — группа, проведшая около семи лет в попытке выстроить протестный дискурс на белорусском материале. Попытка эта удалась плохо, однако ведь в Лукашенке уже есть все, чего можно только желать гражданину подобной политической ориентации. В результате «Красные Звезды» звучали странной комбинацией Летова, пост-советского шика Пахмутовой-Добронравова, Oi!, анти-семитских, сталинских и просто стукаческих лозунгов (первый альбом КЗ так и назывался — «Смершевы Песенки»). Согласно принятой в кулуарах точке зрения, Нарцисс (начальник КЗ) аполитичен, не антисемит и вообще стопроцентно политически и культурно вменяем. Подобную стратегию деланной полит-ангажированности вел покойный Брин Джонс (Muslimgauze), тоже изображавший из себя антисемита и чуть ли не исламского террориста.

Само по себе это довольно парадоксально. Утверждение аутентичности в Обществе Спектакля есть изоляция от симулированного пространства. Если Спектакль достаточно агрессивен (а он обыкновенно крайне агрессивен), то аутентичное пространство непрерывно размывается симулированным, в силу медиа- и коммерческой ангажированности последнего. Попросту, если куда-то залез «журналист», это уже ложь и симуляция, а «журналист» это такая гнусная мерзость и гнида, что лезет везде.

В попытке сохранить аутентичность, артист изолирует себя от Спектакля. В середине 1990-х, какое-то время было модное слово изоляционизм (термин этот, впрочем, не прижился, поскольку граждане музыканты его невзлюбили). Слово принадлежит Кевину Мартину из группы Techno Animal, описавшему явление в буклетике к альбому ’Ambient 4 : Isolationism’ (Virgin) и другим дебилам из журнала Wire, которые занимались какое-то время активным маркетингом этого самого изоляционизма. Дебилы, впрочем, имели в виду нечто совершенно третье: именно, «alienation», «withdrawal», «anti-positivity» и тому подобную дебильную лабуду.

Сама ж стратегия зародилась в индустриальной музыке самого начала 1980-х, в работах :Zoviet France:, Nurse with Wound и Current 93, которые в какой-то момент отказались давать интервью и вообще как-либо сотрудничать с медиа (в тото момент независимая муз-индустрия была как раз на взлете, соответственно эта тактика нисколько не вредила коммерческому успеху продукта).

Анонимность и отказ от медиа-активности может быть воспринят (по аналогии с Kiss, Residents и прочим отстоем) как попытка привлечь к себе внимание этих самых медиа. Соответственно, артист обращается к темам, которые машине контроля категорически неприятны; по мере размывания Спектаклем границ аутентичности, дискурс приходится сводить к все более и более радикальному, постепенно выводя его за границу всей и всяческой вменяемости.

В поиске аутентичности, разным товарищам приходилось нести уже такую чушь, что уши вяли не только у окружающих, но и их самих — все во имя масс-медийного неуспеха; успех измерялся в степени неприятия проекта

...Я подамся в жиды
В педерасты, в поэты, в монахи,
Все, что угодно
Лишь бы
Не нравиться
Вам!
(ИПВ)

Самое же забавное здесь то, что, утверждая вещи абсурдные и очевидно неверные, граждане выделили для себя зону обособленного, аутентичного дискурса и бытия, то есть в конечном итоге были честнее людей, из года в год повторявших скучное услышанное по ящику дважды два 4.

Дважды два 5, это научный факт. Сталин, Берия, Гулаг. Лучше всего об этом говорил Бойд Райс:

I once imagined the lie to be the ultimate enemy; an enemy of life and of everything worthwhile in life; a pestilence that would sooner or later corrupt all that is grand and noble in life; debasing truth and beauty in equal measures; casting it’s ugly shadow over everything. Now I realize that truth and beauty and nobility are eternal; they cannot be debased by the lie. They cannot be destroyed by the lie. They live forever. Only mankind can be debased by the lie. Only mankind can be left by the light far far afield; from truth, from beauty, from purity. And when man becomes sufficiently debased, every eternal value shall pronounce judgment upon them and shall act as their judge, and their jury, and their executioner. Now I’ve learned to love the lie. I love the poison it spreads. I love the weakness it engenders. I love the seeds of destruction it sows, and I love the judgment it brings. The lie is not an enemy of truth; it is an ally of truth. It prepares the way, it balances the books, and it makes clean the slate.

Bring my enemies before me
And slay them

Boyd Rice, NEVER

Красным Звездам оно сыграло плохую службу. В России барьеры политкорректности, хотя и размытые, но куда жестче, чем на Западе: в черные однако списки помещают любого, кто когда-либо произнесет антисемитский либо про-сталинский лозунг. Соответственно, Красные Звезды были обречены на маргинальность, усугублявшуюся с каждым годом. Все это кончилось тем, что Нарцисс решил переименовать группу в «Сердца Четырех» и играть гитарную альтернативу в духе Би-2.

Ну, добрых ему мыслей.

Пейзажные зарисовки на тему КЗ и Адаптации добавлены сюда не случайно, а с умыслом. Пост-летовская музыка великолепно иллюстрирует собой старый опоязовский тезис о том, что дискурс есть производное от приема. И действительно, достойные клоны Егора Летова обречены на вселенский протест самим фактом выбранного ими языка. Дальнейшая свобода проекта ограничивается географией. Ермену Анти ну довольно глупо сочинять призывы к установлению всеобщего ГУЛАГа, когда у него в стране и так уже всеобщий ГУЛАГ: песен в духе «Новый 37-ой» вполе достаточно. Именно поэтому Адаптация пришлась ко двору у московской около-СПС-овской интеллигентни вроде Влада Тупикина, которые до сих живут, как будто у нас не 2001-й, а 1986-й, с партократами и героическим прозападным дем-сопротивлением. То есть Адаптация по географической необходимости сохранила протестный пафос (а значит, и музыкальные ходы) Обороны конца 1980-х, когда все было так хорошо и солнечно у нас в стране.

В отличие от московской сволочи, Ермен воспроизводит культурную ситуацию 1980х не по прихоти и не по застарелой тупости, а потому, что в Актюбинске именно она имеет место. А ситуация эта, сравнительно с нашей, крайне выгодна; соответственно, Адаптация — проект успешный и заслуженно знаменитый.

Красно-Звездовский начальник Владимир Селиванов (а.к.а Нарцис) живет в стране, где протестный дискурс оккупирован жирующей на американских и лукашенковских хлебах с икрой пост-советской номенклатурной интеллигенцией; естественно, что метафизический протест Красных Звезд направлен против «либеральных ценностей», с призывами сраную интеллигенцию немедленно покоцать. Дальше идет разработка этого приема; протестная мелодика Летова не особенно хорошо работает в песнях о реставрации ГУЛАГа и совка — мелодика меняется в сторону Пахмутовой, текст меняется в сторону Добронравова. Эффект этой эволюции — трогательный до боли и мурашек по коже.

Личная искренность (или неискренность) Селиванова-Нарцисса здесь совершенно не важна; его полит-философия (как и музыка, впрочем) есть нечто неизбежное и вытекающее непосредственно из задания и географии процесса. Возможное поле применения пост-летовского приема в Белоруссии сократилось до прославления смершей и гулагов; будь Нарцисс идейным дээсовцем — все равно ему ничего другого не оставалось бы. Личность Селиванова не имеет никакого отношения к проекту, построенному по железным законам логики культурного бытия.

В общем, конец Красных Звезд огорчает меня весьма и весьма; постфактум, ясно, что это была (пусть и в негативном отношении) одна из важнейших групп 1990-х.

Это была апология КЗ, которых наша достойная публика с говном ест.