источник: | |
дата: | 1994 |
издание: | «Золотое подполье. Полная иллюстрированная энциклопедия рок-самиздата (1967–1994)» «Янка Дягилева. Придёт вода» (Сборник статей) «Янка» (Сборник материалов) |
текст: | Александр Кушнир |
см. также: | Изображения |
источник: | |
дата: | 1994 |
издание: | «Золотое подполье. Полная иллюстрированная энциклопедия рок-самиздата (1967–1994)» «Янка Дягилева. Придёт вода» (Сборник статей) «Янка» (Сборник материалов) |
текст: | Александр Кушнир |
см. также: | Изображения |
Три номера: № 1 — апр. 91 г., 50 стр., тир. 50 экз.; № 3 — нач. 93 г., 80 стр., не тираж., комп. + рукоп. + граф. + фото + коллаж
Ред.: Алексей «И. Халин» Марков, Наталья «Марк Н.» Маркова (набор, дизайн), Юстас (сборный персонаж), Д. «Джон» Татаренко (графич. постеры), Анна «Энни Двуногая Смерть» Калинина (набор)
В начале девяностых годов это был чуть ли не единственный рок-журнал, редакция которого целенаправленно занималась сбором архивных материалов, прямо или косвенно связанных с жизнью и творчеством Яны Дягилевой, Умки и Александра Башлачёва. В результате настойчивых поисков в распоряжении Алексея Маркова (экс-президент Воскресенского рок-клуба) и Натальи Марковой (лидер групп «Кухня Клауса» и «Двуречье») оказалась наиболее полная подборка статей, фото- и аудио-материалов, текстов неизвестных и малоизвестных песен данных авторов.
Косвенным следствием подобных исследований стало создание специального номера, целиком посвящённого творчеству Янки. Этот выпуск был подготовлен через несколько месяцев после её смерти и, по определению редакции, возник «не из желания „делать журнал“, а скорее как подсознательное стремление хоть как-то, хоть в чём-то „вещественно-материальном“ оставить Янку здесь».
«Естественно, мы понимали, что она и без наших потуг обойдётся, но...»
...Вступление к самому выпуску гласило, что «номер второй 1 возник из печальной необходимости собрать под одну обложку хотя бы немногое из прессы, связанное с Яной при её жизни, и то, что стало появляться после смерти». После смерти и впрямь «стало появляться» многое. Какие-то левые сборники, несуществующие альбомы, разговоры о «фактах биографии», «фестивали, приуроченные к дате» и т. д. и т. п. Как верно заметил один из журналов 2, «такой андерграундный вариант того, что они сделали с Цоем».
На этом «выигрышном» фоне данный номер «Штирлица» (который, по оценке редакции, «не являлся концептуальным продолжением „Штирлица“ № 1») оказался одной из немногих честных попыток разобраться не только в том, «каким человеком была Янка», но и в самих себе — «встряхнуть основы», остановиться на бегу и оглядеться по сторонам.
«Что ж, видимо так оно и должно быть — не сразу попадают в резонанс струнам коченеющие да костенеющие души наши. Пока их отогреешь, разбудишь, растормошишь... А очнулись — и больно стало: нет уже человечка. „Никогда“ и „навсегда“ переплелись своей страшной вязью, болотной осокой с камышами, тиной да ряской сошлись над головою...»
Сам номер содержал практически полную подборку статей о Янке из самиздатовской и официальной прессы, стенограммы радиопередач, неизвестные тексты песен, уникальные фотоснимки. Из оригинальных материалов (статьи А. Маркова, М. Тимашевой, Дм. Десятого) выделялось многостраничное интервью с Ником («Откровение от Ника»), взятое А. Марковым примерно через месяц после гибели Янки.
В этом интервью несколько неожиданно всплыла фраза СашБаша «нужно жить так, как если в соседней комнате умирает твой ребёнок». Понятно, что, несмотря на доверительный тон, и само интервью, и весь номер в целом оказались пропитаны депрессивным духом и состоянием общей удрученности. В подобном контексте разговоры «о журналистских находках» и прочих «творческих удачах» неизбежно отпадают.
«Глупость определений исходит из глупой необходимости определять».
...Примечательно, что в самом процессе подготовки «Штирлица» № 2 принимало участие немалое количество людей: от обладателей раритетных материалов до непосредственно янкиных друзей. В результате возникло редкое в начале девяностых душевное единство, когда каждый помогал тем, чем мог. В частности, набор номера производился на компьютерах центральной молодёжной газеты, а редакция журнала «Рокада» планировала издать «Штирлиц» № 2 трёхзначным тиражом с его последующим распространением по подписке.
Алексей Марков занял в этом вопросе достаточно жёсткую позицию и выступил против модного в тот момент подпольного сектантства и искусственного ограничения информации на данную тему:
«Я не люблю андерграундщиков-профессионалов. Эгоцентризм в них растёт до эгоизма. И девизом выходит фраза „те, кому это очень надо, всё равно это услышат, а другим, значит, и не нужно“. Я знаю людей, которые услышали уже ПОСЛЕ. Им это было НАДО, но было уже поздно. Я так же познакомился с Сашкой Башлачёвым уже после его полёта».
Что касается типографского тиража, то в последний момент спонсоры «кинули» журнал, и бесценная исследовательская работа осталась существовать в ксероксном варианте в количестве десяти экземпляров.
Всё как у людей.
Сам Марков в течение 91–93 гг. достаточно активно интегрировался в московские рок-круги и, в лучшем смысле, успел за это время немало. Неполный перечень его конструктивных перфомансов включает в себя организацию (совместно с журналом «Шумелаъ Мышь») квартирного фестиваля акустического индепендента «Тапиры», выпуск на воскресенском ксероксе одного из номеров сыктывкарского журнала «Кукиш», публикации массы фестивальных фотографий в добром десятке рок-журналов, стажировку в должности гитариста и барабанщика в нескольких московских командах второго эшелона и т. д.
Возможно, что-то мы и позабыли.
Приблизительно в начале 93 года А. Марков завершил работу над третьим и последним номером журнала. Помимо фестивальных обзоров («Индюки»&«Индюшата» 91–92, VIII ленфест), выпуск содержал два неизвестных стихотворения Башлачёва свердловского периода, а также продолжение публиковавшейся ещё в первом номере «АДО-истории» А. Горохова. К вящей радости дорзоманов, «Штирлиц» № 3 перепечатал из «Ровесника» конца 70-х полузабытый перевод Н. Рудницкой о судьбе Моррисона — ещё одну версию жизнеописания тернистого пути «to the next whisky-bar».
Несколько особняком стоял выполненный в языческом ключе рассказ о «Тапирах» и автобиографические воспоминания о воскресенском роке, начинающиеся с того, как родители не пускали совсем ещё юного А. Маркова на концерт В. Высоцкого. Завершался номер редакционной статьёй «Будет золотой закат», в которой говорилось, что «на этом „Штирлиц“ прекращает свою деятельность в данной инкарнации, поскольку время, чёрт его побери, по-прежнему двигается всё в том же направлении, что и раньше».
Так получилось, что этот номер так и остался в стадии макета и по не зависящим от редакции причинам не распространялся. Согласно легенде, часть его страниц сгорела при артобстреле Белого Дома — во всяком случае, люди, знакомые с деталями, клянутся, что это правда. Может быть.