источник: | https://rg.ru/2016/02/19/albom-zvezdopad-oslepitelnaia-vspyshka-sveta-v-diskografii-letova.html |
дата: | 2016.02.19 |
издание: | Российская газета |
текст: | Шамиль Керашев, Дмитрий Сосновский |
фото: | |
см. также: | Изображения |
источник: | https://rg.ru/2016/02/19/albom-zvezdopad-oslepitelnaia-vspyshka-sveta-v-diskografii-letova.html |
дата: | 2016.02.19 |
издание: | Российская газета |
текст: | Шамиль Керашев, Дмитрий Сосновский |
фото: | |
см. также: | Изображения |
Сегодня — 8 лет с того дня, как Егор Летов покинул этот мир. Планета Земля осталась без выдающегося поэта, музыканта, художника, новатора, который все-таки — пусть и запоздало — получил всеобщее признание. Многим Игорь Федорович запомнился бунтарем, готовым восстать против любой системы. В этом, конечно, есть доля истины. Но — лишь доля. Ведь в обширной и разнообразной до эклектизма дискографии «Гражданской обороны» находилось место не только яростному экзистенциальному протесту. Были в ней и ослепительные вспышки света.
Одна из таких вспышек единым целым сконцентрировалась на пластинке под названием «Звездопад». Вышла она в 2002 году и содержала 15 перепевок советской песенной классики и одну инструментальную композицию — летовский взгляд на саундтрек к «Своему среди чужих», написанный великим Эдуардом Артемьевым. Летову тогда пеняли: мол, разучился писать, взялся за чужое, с непонятным азартом полез ворошить прошлое. Спустя время стало ясно: Егор не просто был вправе петь стихи Анчарова и Окуджавы на музыку Френкеля и Шаинского. Он был обязан это сделать. Потому что каждую из песен он превратил в свою собственную.
Назвать «Звездопад» банальным сборником каверов попросту не поворачивается язык. Это, скорее, пропуск в далекое прошлое — в тот самый «небесный союз», о котором замечательный Михаил Елизаров писал в своем «Библиотекаре». В мир ностальгии по безвозвратно ушедшему, светлой печали и ничем еще не тронутой детской радости. В мир, где не варится кровавая каша и не царит бетонная свобода. Города в нем — не чугунные, а те, в которых «сосны до неба, до солнца дома». А на дальней станции — «все свое, родное». Обо всем этом Летов рассказал без привычного для себя отчаяния, без желания достучаться и сделать семь шагов за горизонт — но с такой тоской, что пробирает до мурашек. Таким образом он вернул к жизни дорогие любому имеющему сердце человеку образы, не отделяя их искусственно от того, с чем они неразрывно связаны — как это обычно делают любители порассуждать о «достижениях вопреки».
Еще тут есть песни о войне — например, «Шел солдат» того же Окуджавы или пропетый с каким-то удивительным — торжественным, что ли — надрывом «Циркач». Или стремительная, мальчишеская, азартная, в хорошем смысле «гайдаровская» «Песня красноармейца» — про винтовку, голодного конька и подвиг благородный. Или героическая «На всю оставшуюся жизнь» (недаром ее — именно в этом исполнении! — не так давно включили под Салют Победы на одном из федеральных каналов). Есть радостный гимн пионерии — титульный «Звездопад» Добронравова и Пахмутовой. Есть даже песня из «Земли Санникова» — не сомнительная ода «мигу между прошлым и будущим», а яростная баллада Высоцкого про «снег без грязи» и «долгую жизнь без вранья» — вполне себе летовские принципы.
И — есть музыка. Бережно сохранив оригинальные мелодии, Игорь Федорович и его соратники по «ГО» радикально изменили звук. Конечный результат таков, что можно лишь гадать о том, насколько кропотливой и трудной была студийная работа. С одной стороны, пронзительные гитары и синтезаторы «Звездопада» звучат приветом из советской эпохи. С другой — вышивают масштабное психоделическое полотно, причем, как это всегда бывало у поздней «Обороны», — многомерное и бездонное, бесконечно далекое от так называемого «русского рока».
Наверное, особенно показательна в этом смысле инструментальная кода: воображается под нее не только финальная сцена бессмертного фильма Михалкова, но и щемящее слово «Родина» из старого иллюстрированного букваря — с огромными подсолнухами, улыбающимся солнцем (которое, конечно, несмотря ни на что взойдет), ежиком в тумане и играющими в классики девчонками.
Без этого диска спустя несколько лет, наверное, не случилось бы и прощальной — так уж вышло — трилогии. Которую завершила искрящаяся всеми земными и неземными красками немного ироничная и грустная пластинка «Зачем снятся сны».
«Звездопадом» Игорь Федорович приоткрыл занавес над той частью себя, к которой долгое время никого не допускал — даже когда пел под акустику другие советские песни («Госпожу удачу», «Вновь продолжается бой» или «Туман»). Допустив же, остался в нашей памяти не только непримиримым борцом с самим собой и людским несовершенством. Но и человеком, изо всех сил рвавшимся сквозь разноцветный мрак к свету. И, кажется, все-таки в этом преуспевшим.