“Слушай, Как По Горлу Пробегает Мышь”

«МУЗЫСТОР» попытался разобраться в жизни и творчестве Игоря Федоровича Летова — человека, придумавшего русский панк-рок и уже навсегда покинувшего нашу «расчудесную» землю.

Писать о Егоре Летове невероятно сложно. И не только потому, что, как принято говорить «в народе», он — одиозный, маргинально настроенный и крамольный персонаж, и не потому, что об Игоре Федоровиче уже многое написано и сказано. А, скорее, из-за невозможности точно проследить ход его мыслей, так как в своих интервью и даже в интервью с самим собой («Приятного Аппетита») он очень часто умышленно запутывает читателя, создавая аллюзии на личную и творческую жизнь. Я думаю, что понять хотя бы крупицы истинной позиции Егора Летова можно только через его творчество. Добавлю сразу и о своих опасениях: мне кажется, что ни произнеси я на этих страницах, я все равно ошибусь и выскажусь совсем «не о том» (подобно князю Мышкину). Ведь судить о чувствах (а здесь я хочу сделать упор именно на них, поскольку поэзия Летова основана на чувственно-эмпирическом, эмоциональном восприятии), — невозможно, равно как невозможно объективно и точно выразить свое мнение о любом «настоящем» произведении искусства.

«Ржавый бункер — моя свобода»

«Есть женщины в русских селениях» — выражение, четко характеризующее всю тогдашнюю мощь нашей сибирской «непонтовой» панк музыки. В «свои» 80-е Летов не сидел на месте. Всего за пару лет, спасаясь от преследований сотрудников КГБ, Егор объездил практически всю страну. Писал песни, играл на фестивалях и квартирах, жил, где придется. Не имея профильного образования (Летов окончил только среднюю школу) некоторое время он работал художником: «Я точно знаю, Ленина, никто не нарисует лучше меня». Чем не «american dream»?! Родись Летов на десять лет позже, может, и занялся бы он совершенно другим, но стоит заметить, что яркое противостояние социалистическому строю — всего лишь одна из граней его авторской позиции. Заложенная в его творчестве идея, по-моему, восходит, чуть ли не к христианским догматам и раскрывается сравнительно просто: «Люби ближнего своего, как самого себя». Хотя Летова и обвиняли в свое время в мизантропии, в своих песнях он говорил в основном от лица некого антигероя — с которым, в общем-то, и боролся.

Этот период можно обозначить альбомом «Некрофилия» (1987г.), который Егор записал в одиночку у себя дома вместе с четырьмя другими пластинками: «Это, наверное, был мой самый горький и счастливый период жизни. Бурлящие пенные иллюзии и сокрушительные сокрушения. Праздник и похмелье. Писал его со страшным стремительным кайфом».

«Ваше слово, товарищ вождь»

В 1989г. благодаря С. Фирсову альбом «Русское поле экспериментов» уже благополучно распространялся среди эмигрантов во Франции. А в 1991-м умерла Янка Дягилева. Тусовка развалилась, независимая музыка превратилась в часть индустрии. Быть радикальным настолько, чтоб не «застрять» в денежной воронке, стало практически невозможно. Летов нашел способ, связавшись с «лимоновцами». Момент «перестройки» запечатлен трагически не только в русской истории, но, видимо, и в сознании многих летовских поклонников — хотя люди, трясущиеся под уничижительные, дворовые «все идет по плану», вряд ли задумывались о реальном человеке со своей судьбой, проблемами и прочим. Но псевдотриумфальный подъем на сцену, череда бесконечных интервью и последовавшее за этим разочарование, вкупе с невозможностью повлиять на «материальную» сторону дел, только доказали, что Летов прежде всего — музыкант, и призван действовать в рамках духовных. Единственный плюс «русского прорыва», мне кажется — долгожданный выход из подполья и возможность донести свои идеи до большего количества людей: «Имеющий уши да услышит».

Вышедший в 1989г. альбом «Русское поле экспериментов», наряду с песней «Как в мясной избушке умирала душа», вобрал в себя практически всю существовавшую на тот момент космологию Летова: «Лучший мой альбом. Мой запредельный уровень прыжка выше собственной головы — сама заглавная песня».

«Сносная тяжесть небытия»

В феврале 2004г. Летов официально открестился от любых, в том числе националистических, политических движений. Но выпущенные после этого события альбомы не стали менее радикальными — просто сменился угол восприятия. Оказалось, что на поприще «долгой и счастливой жизни» у солдата есть только слово, «только слово — но какое»! 19 февраля 2008г. Игоря Федоровича Летова не стало. За этим последовали размышления в прессе: похоже, грядет нечто настолько страшное, что даже он решил уйти «на покой» — мол, разбирайтесь сами. Думаю, это не лишено смысла. Ведь стоит попристальней вглядеться в окружающую действительность — и понимаешь, что наступил ништяк: ногою, сами знаете куда. А борьба с бездуховностью, желанием сорвать куш побольше, не обращая внимание на тех, кто страдает подле — продолжается. Здесь стоит вспомнить про «кухонную» интеллигенцию, преспокойно заваривающую чаек и придумывающую новые закавыки. Эти люди боятся реальных действий. Но дело в том, что Летов не боялся. В оставленном нам арсенале отчетливо выделяется последний прижизненный альбом Егора Летова и группы «Гражданская Оборона» — «Зачем снятся сны» (2007г.) В нем ярко видна практически полная переоценка ценностей, настигшая автора: «Это даже не депрессия была, а ощущение чего-то совсем безнадежного, когда задыхаешься просто от своих мнений, от своих полностью устоявшихся точек зрения». Самый светлый по направленности и настроению альбом группы. Чем не руководство к действию?!

Напоследок хочется сказать, что вечные вопросы «что делать?» и «кто виноват?», боюсь, еще долго останутся неразрешенными — но, если вы ищите ответ, то, я думаю, Егор Летов его дал: «Я пишу о любви».

Ксения Болдырева, поэт, член литературного объединения «Аллея»