20 лет без Янки Дягилевой. Воспоминания друзей о легенде панк-рока.

Манагер — о жизни и смерти Янки, играх в настольный хоккей с Егором Летовым, крутости Игги Попа и сибирской рок-тусовке конца 80-х годов прошлого века

Ровно 20 лет назад — 9 мая 1991 года — ушла из жизни певица Янка Дягилева. Первой о смерти Янки сообщила «Комсомольская правда».

— Вчера в 9 часов утра в притоке Оби реке Иня обнаружено тело Яны Дягилевой, поэта, певицы, рок-барда из Новосибирска, — писала «Комсомолка» 18 мая 1991 года в небольшой заметке под заголовком «Ушла Янка»... 20 лет спустя журналисты «КП» встретились с друзьями и сотоварищами Дягилевой.

«Янку помню, словно первую любовь!»

Пока Олег Судаков (Манагер)ехал на нашу с ним встречу, вспоминал, сколько лет он знал Яну Дягилеву. Четыре года, или три с половиной... Но у него осталось такое чувство, словно рядом было прожито намного больше. Словно всю жизнь друг друга знали. И чем дальше в прошлое уходят события, тем сложнее представляется возможным их разделить. Летом это было или осенью, зимой или весной...

Яна Дягилева ушла из жизни 20 лет назад.
Фото: Е. Колесова с сайта yanka.lenin.ru

Они любили гулять по лесу, играть в настольный хоккей, смотреть кино, пить чай и спорить на кучу самых важных тем. Вплоть до «пойти ли завтра на работу». А потом играть концерты и записывать песни. Словом, как пел Егор Летов, все, как у людей...

— Так жарко и огненно все переплелось, впечаталось в сознание, что помнишь Янку как родную бабушку, или друга детства, или первую любовь, — рассказывает Олег. — Она не просто не забывается, а так и стоит в душе...

Компания подобралась такая, что всем было крайне важно то, что касается глубины и широты во всех вопросах, касавшихся разума и сознания. Споры увлекали невероятно. В идейно-философских столкновениях Янка всегда была непримирима, если у нее было настроение. Или на долгое время уходила в себя и с большим укором воспринимала окружающих, повторяя одну фразу: «Не положено».

— По-моему, первый раз я увидел Янку на фестивале в 1987 году. А потом был большой новосибирский «десант» — все приехали к Егору Летову. Человек восемь, наверное, — вспоминает Олег. — Тогда я и познакомился с ней поближе.

Яна никогда не любила выделяться, казаться лучше и главнее всех. В компании все сходились очень быстро, и уже через пару часов было понятно, свой человек или чужой. Брали гитару, пели песни, пили вино, спорили обо всем на свете... Впечатление друг о друге складывалось по нарастающей.

Местом встреч всегда были квартиры и концертные площадки в трех городах — Тюмени, Омске и Новосибирске. Много раз Янка заходила в гости к Олегу (раньше он жил в Омске). Она очень дружила с его первой женой Ириной. Из всей новосибирско-омской компании только у этого семейства был цветной телевизор. И на очередной прогулке по лесу все решили: «Тарковский! „Ностальгию“! Конечно же, пойдем к Манагеру смотреть!» Большая компания сидела и внимала... Это был нормальный образ жизни — пожить недельку у друга. Всегда находилась комната, а в ней — свободный матрас.

А по лесу гуляли часто. Особенно в Омске у Летова, он это занятие очень любил. На окраинах города было много маленьких предприятий, какие-то свалки. Как в зоне из «Сталкера». Там компания любила фотографироваться. А потом играть в настольный хоккей. Это была такая форма отдыха дома у Егора. Игроки разбивались на две команды, которым сочиняли самые немыслимые названия. У Летова это был «П...ц голоцену». Еще были «Снежные африканцы» и прочие герои. Во время таких «сражений» было много шуток, общения, каких-то воспоминаний. Это было маленькое театрализованное действие.

Янка и «Великие Октябри» в Омске, 1988 год (слева Егор Летов, на заднем плане Манагер)
Фото: А. Кудрявцева с сайта yanka.lenin.ru

Круче Игги Попа

— Был такой смешной эпизод, со мной связанный... , - смеется Олег. — Когда молодой был, стеснялся об этом рассказывать. Сейчас можно.

Однажды начался горячий спор про нормального панка — где эпатаж, а где просто дешевые понты. И Манагер крикнул на свою голову: «Да что Игги Поп! Я не хуже его!» Янка была настроена очень ядовито и сказала: «Говорят, у Игги Попа такие яйца, что можно стакан кипятка на них плеснуть, и все нормально». Олег ответил: «Да и я вытерплю! Подумаешь, стакан кипятка!» В ту же секунду чашка с чаем выплеснулась на энное место... Манагер разозлился и подскочил: «Ты чего, сдурела? ». «А за слова надо отвечать!», — сказала Янка. Вот и ответил за базар...

Общение друг с другом — либо непрерывный разговор, либо напряженное молчание, которое связано либо с предыдущим разговором, или ссорой. Яна для Манагера стала таким другом, с которым можно поговорить о чем угодно, как угодно и где угодно.

Дягилева гуляла одна по трамвайным рельсам

Концертов у Янки было немного. Но каждый из них, как целая жизнь. В 1988 году в Тюмени был всесоюзный панк-фестиваль. На парапете у сцены сидели девушки в кофточках из ангорки и с норковыми шапками в руках. А Яна на сцене пела в фенечках и заплатанных джинсах. «Я неуклонно стервенею с каждой норковою шапкой...» И у одной из девушек слеза наворачивалась.

— В тот момент меня тронул внутренний немой диалог, — вспоминает Олег. — Удивило, что она поет о том, о чем эти барышни никогда не скажут, но всегда думают. Никогда не смогут быть рядом по образу жизни и по отношению к ней. Девчонки всегда с таким удивлением на Янку смотрели — она такой гуру. Хотя сколько ей лет-то было — 23 или 24 года...

В 1987 году на первом межгородском фестивале в новосибирском ДК Чкалова концерт произвел ошеломительное впечатление . Никто так не вел себя на сцене, не играл, не говорил. Глаза просто лезли на лоб, как до сих пор ошарашено вспоминает Олег. Осознание того концерта у многих пришло чуть позже, потому что сначала не верилось во все происходящее. То, как Яна проживала свою жизнь на сцене, не было простым «отбытием номера».

— Связь у нее была непрерывная — ты поешь, ты и живешь. Это всегда трогает, — говорит Олег. — И какими-то волнами ощущаешь, что человека несет куда-то далеко-далеко. И внутри этого несения уносит и тебя.

А на улице практически всегда поджидали гопники... Или любера, как их тогда называли. Но драки с ними считались дурным тоном. Были мелкие стычки, разговоры на тему: «Вот, хиппаны стоят, длинноволосые. Наверное, чмо». Поглядывали друг на друга с отвращением, но в драку не лезли.

— Был такой момент, когда у меня вся куртка была увешана булавками и ленинскими значками, — вспоминает Манагер. — Все смотрели на меня, как на идиота, но особенно не цеплялись. Однажды выбрил виски и ходил по Новосибирску. Было просто интересно — кто же первый мне даст в репу. Но я был плотненький и, видимо, недовольные решили, что напасть будет дороже.

А Янка любила гулять ночью. «Я гуляю по трамвайным рельсам» — эпизод из личной жизни. Молодым девушкам часто свойственно куда-нибудь уйти, разозлившись...

Янка любила гулять по рельсам. И не только трамвайным...
Фото: А. Кудрявцева с сайта yanka.lenin.ru Омск 1988

«Какой депрессняк? Работать иди!»

Последний раз Олег видел Янку 22 апреля 1991 года на площади Ленина в Новосибирске. За две недели до ее гибели. Они долго говорили возле оперного театра — Яна была в подавленном состоянии. Человек разговаривал и не улыбался. Было ощущение большого-большого мрака, просто сверх меры. Холодно, падал снежок. Устали курить и решили пойти к Янке.

Любая комната производит на тебя впечатление в зависимости от состояния, в котором ты в ней находишься. И тогда показалось, что вся комната такая сумрачная... Свет не зажигали. Не хотелось яркого света — он мешал и раздражал. Остался такой кадр из жизни, как вспоминает Олег Судаков.

— Я тогда не очень понимал всю степень трагедии, по молодости все проще дается, — говорит Манагер. — Потом, после первых обломов и травм, ты начинаешь понимать, что это опасно, а это очень грустно. А тогда казалось: «Ну, плохое настроение! Никто же ведь не умер, не повесился, не сошел с ума!» Легкость, граничащая с простотой, не позволяла все замечать.

Фото: из архива А. Шевченко

Где-то в феврале или в марте Янка прислала Манагеру записку: «Олег и Ира! Будьте счастливы! Яна». Любому мало-мальски умному человеку станет ясно, что друг попал в беду. А тогда показалось — ну, погрустит и перестанет. Дмитрий Кузьмин (Черный Лукич) рвался учить жизни: «Дура, сидишь дома! Ну-ка, иди работай!»

Олег запомнил моменты, когда Янка смотрела с хитрецой, улыбалась, и говорила что-нибудь жутко неожиданное. И очень весело и громко смеялась. Он помнит ее веселым человеком, вопреки сложившемуся стереотипу. Но в последние месяцы ей было очень тяжело. И не важны причины. Ее гибель была трагедией в любом случае. По песням «Придет вода», «Ангедония» уже можно было понять, что сил оставалось все меньше. Улыбка появлялась реже...

«Через сто лет Янка превратится в миф»

В тусовке тех лет были абсолютно равные. Не было разговоров на темы: «Невиданный гений! У него пронзительный голос!» Просто было ощущение, что все свои. Моральные категории были гораздо важнее, чем ощущение гениальности.

— Из Янки сейчас сделали культ. Янка — это человек за облаками, — говорит Манагер. — Еще лет 40 лет ее будут разбирать по полочкам. Еще лет через сто она и вовсе превратится в миф. А тогда это был просто человек, с которым ты общаешься и живешь рядом.

Фото: из архива А. Шевченко

В начале 90-х годов Олег Судаков пришел на неофициальную встречу клуба ученых в Академгородке. Собирались преподаватели и доценты ряда институтов, которые очень увлекались антропологией сознания. Они долго разговаривали, и Олег с трудом понимал, о чем шла речь. Он задал вопрос про Янку, описал ситуацию и попросил дать определение.

— Они очень быстро врубились в ситуацию и ответили так. Всегда есть обратная связь между музыкантом, художником и властью, — рассказывает Олег. — В средние века в России это были скоморохи или юродивые. Художественным словом они говорили правителю о вещах, которые делать нельзя, напоминали, где он перешел границы. И такой тип людей антропологи перенесли на наших рокеров 80-х годов. Они похожи на скоморохов по глубине восприятия, и в необычной форме все излагают. Ту ношу, которую они на себя взваливают, чрезвычайно трудно нести. Потому что мгновенно на тебя обрушиваются десятки миллионов судеб, которые, хочешь ты или уже не хочешь, в тебе переплетаются, давят, кричат, просят или наоборот торжествуют. И ты таким должен быть. Ты уже творишь и действуешь от их имени...

Манагер, кстати, сожалеет, что к 20-летию с печальной даты никто из сибирских музыкантов даже не вспомнил о том, чтобы провести концерт или хотя бы квартирник памяти Янки Дягилевой.

Фото: из архива А. Шевченко

Из досье «КП»

Янка. Яна Станиславовна Дягилева родилась 4 сентября 1966 года. Певица, поэт, автор песен. Выступала с группами «Великие Октябри» (тексты песен, ритм-гитара, вокал) и «Гражданская оборона» (бас-гитра, бэк-вокал). Официально изданные альбомы Янки Дягилевой: «Не положено» (1988), «Деклассированным элементам» (1988), «Продано» (1989), «Ангедония» (1989), «Домой» (1989), «Стыд и срам» (1989).

Манагер. Олег Михайлович Судаков родился 4 мая 1962 года. Музыкант, соратник и сподвижник Егора Летова. Некоторое время был директором «Гражданской обороны». Называл себя менеджером, откуда и пошло прозвище «Манагер». Во второй половине 80-х годов создал несколько панк-групп, например «Анархия» и «Армия Власова». В 1988 году вместе с Летовым основал проект «Коммунизм», участвовал в записи первых пяти альбомов. С 1994 года — лидер группы «Родина».