Егор Летов

Я долго внутренне шел к осмыслению того, что написал про творчество Егора Летова, а выразил это, на удивление, за десяток часов... Мне хотелось приурочить этот текст или же к годовщине его смерти, или наоборот к дню рождения. А получилось, что написался он к годовщине великой октябрьской социалистической, что же... Значит есть в этом какое-то определенное знамение.

«Однажды
Только ты поверь —
Маятник качнётся в правильную сторону
И времени больше не будет».

Гражданская Оборона
Солнцеворот, 1996 год

Поэтическое творчество Егора Летова, большую его часть, можно разобрать на цитаты: рубленые и протяжные, депрессивные и сумасшедше-веселые, кричащие и молчащие, небесно-воздушные и матерно-земляные. Можно, но стоит ли? Вопрос риторический. Ответить на него однозначно нелегко, но этот вопрос рождает еще один: А нужно ли вообще писать о Летове и его творчестве? Или стоит просто слушать и вникать?

Я лично думаю, что если хочется, то писать можно и нужно. Конечно, о Егоре написано и, вне сомнений, будет написано еще немало потому, что он был нетривиальной фигурой, можно даже сказать честным в своей необычности человеком. Но писать и думать о его творчестве не будет легко, поскольку в слишком уж большом количестве лиц и глаз отразилось творчество Егора. Об этом можно много думать. Сегодня есть еще старые панки и молодежь, которая любила Егора и любит его творчество за откровенность почти что физиологическую. Есть люди, для которых творчество Летова это ностальгическое воспоминание об определенной эпохе, глазами той эпохи. Есть те, кто в творчестве Егора видит нечто большее, нежели историческое свидетельство об эпохе и стиле жизни, есть те, кто видит в его стихах духовный поиск, очень своеобразную мистику и эзотерику. Есть масса тех людей, кто не любит творчество Летова, не любит так же, как многие любят — искренне и неистово, есть те, кто не видит в нем ничего. И кажется мне, что это определенное свойство лирики Летова, в ней каждый, кто вслушается или вчитается, увидит свое. И, безусловно, у многих будут моменты почти медитативных прозрений, вызванных его песнями, а будут времена, когда захочется поскорее выключить запись, заткнуть уши, отвернуться.

«Я ищу таких как я». Я не знаю, к какой категории слушателей и почитателей таланта Егора относить себя. Я никогда не был панком, и вряд ли буду, хотя в ранней юности мне не чужда была неформальная культура, к которой я относил себя в той или иной степени. Правда, тогда песни Егора я не слушал, разве что «Все идет по плану» — гитарно-дворовый гимн всей русскоязычной неформальной и полу-формальной молодежи конца XX века. Я не могу ностальгировать по позднему Советскому времени и 90-м годам, я тогда был еще мал, это время моих детских воспоминаний. Я не могу отнести себя к тем, кто видит в творчестве Егора Летова путь в духовном саморазвитии, поскольку творчество Летова, как мне видится, не призвано давать такого пути. Я постараюсь объяснить эту мысль... Стихи Летова это своего рода как логико-философская «языковая игра» Витгенштейна, попытка описания того мира, о котором можно говорить словами. Философы попытаются съесть меня быстрее, за такую вольную интерпретацию Витгенштейновских идей, но все же, я скажу именно так.

Я не знаю, «какая я блондика», выражаясь языком популярных интернет-тестов, но я точно знаю, что творчество Егора Летова всегда волновало и задевало меня очень сильно. При том, что сам Егор никогда не являлся моим кумиром, да и не могу я испытывать ничего кроме благоговейного сочувствия к его жизни. Ни одного раза не жалости, нет, а именно со-чувствия. Я другой человек, совсем не такой, но тем интереснее то, что же именно привлекает меня в поэзии Летова. И я хочу об этом рассказать. Правда, рассказ может затянуться, а впрочем, может и оборваться на середине, на полуслове...

Оправдание Егора. Наверное, мне хотелось бы начать именно с оправдания Летова. Почему? Это своего рода парадокс, поскольку я считаю и уверен в том, что Егора не в чем оправдывать. Как минимум потому, что он из тех поэтов, кто в своем творчестве не солгал ни на строчку. А если он не лгал, то и оправдания не нужны.

А к Летову у меня отношение сложное. Слушать я его начала еще так задолго до «Алисы». Тексты меня просто в восторг приводили, самое веселое, что он их писал укуренный и удолбанный, а я их понимала все в нормальном состоянии.
А уж потом, когда интервью там всякие почитала, у меня восторгов поубавилось. И мнение мое о нем помещалось в интервале от «он просто гений» до «продажная сволочь», а потом я решила, что и это, пожалуй, слишком мягко и ограничилась другим точным определением «м...к».

(Выжившая после слэма Эль, отчет о концерте о Гражданской обороны 27 мая 2005 года в ДС «Лужники»)

Именно поэтому оправдывать Егора Летова я буду, оправдывая в первую очередь тех, кто адресовал к нему различные упреки. Думаю, что Егор из тех, кто очень глубоко познал науку постоянного упрека. Очень хорошо это выражают слова Павла Руднева арт-директора Центра им. Вс. Мейерхольда: «В обстоятельствах Советского Союза он был яростным антисоветчиком, поганой молодежью. Как только демократия развернула свои знамена, он для огромной аудитории встал и спел „И Ленин такой молодой...“, вернувшись к идее „правильного социализма“. Егор Летов играл музыку протеста, музыку сомнений». Я сказал, что буду говорить об упреках, но вновь натолкнулся на парадокс. Поскольку первое, использованное мною высказывание, такового не содержало.

«Желтая пресса». Зато упрек содержало интервью рокера Максима Кононенко, который в день смерти Егора Летова (19 февраля 2008 года), дал интервью «Русскому Журналу», озаглавленное «Егор был братом великого музыканта». Материал такого характера, который сложно как-то охарактеризовать одним словом. Я прочел его значительно позже, и хорошо, наверное, поскольку тяжело было бы перенести беззлобно такие слова над неостывшим еще телом. Я не хочу вставлять цитаты из этого интервью, куда бы то ни было, тот, кто пожелает его прочесть, найдет текст, я надеюсь. Скажу одно, сначала после прочтения у меня родилось две мысли: первая, что представители отечественной рок культуры не имеют мозгов; и вторая, жаль, что в мире есть люди абсолютно неспособные к ощущению чего-то высшего, нематериального, относящегося к миру духовному. Первую мысль, я к счастью, изгнал из мыслей быстро, но вторая до сих пор иногда меня преследует.

Правда меня очень вдохновили и удивили комментарии, которые сотни людей оставили под этим интервью. Одни в своей прямоте ругали Кононенко, поливали его отборной грязью, другие соглашались с ним, третьи пытались доказать что тот, ничего не понял, не почувствовал, пытались объяснить. Но сколько энергии было и в тех, и в других и в третьих! И только после того, как я прочитал эти комментарии, я понял, зачем эта статья понадобилась, нет, не журналистам из «РЖ» и Кононенко, а зачем эта статья была нужна с точки зрения высшего смысла. Чтобы показать, что творчество Летова действительно не прошло мимо общества. И разность позиций, «война позиций» относительного него и является самым наглядным показателем его истинной ценности. По сути дела статья Кононенко это тоже позиция, хоть можно с ней не соглашаться, и более того, испытывать к ней омерзение. Но нельзя ее не зафиксировать.

«Когда я умер
Копейки посыпались
Глазки забегали
А руки все грезились в разные стороны
Где доказательства?
Где одуванчики?

...

Когда я умер
Весь мир е..анулся...»
1988

Я вовсе не хотел начинать со смерти, не хотел начинать с войны, но видимо с этой «войны всех» против всех и начинается творчество Егора. Кто-то призван видеть эту войну, и видеть в ней высший смысл, а также и то, что она не имеет смысла. Здесь надо остановиться, поскольку уйти в рассуждениях можно чрезвычайно далеко, но вынести главное — творчество Летова и все отношения к нему, оправданы фантастической разнообразностью этого творчества.

Далее, я может быть невпопад, может быть не вполне стройно и структурировано, пойду по упрекам и оправданиям. Эти размышления я посвящаю скорее тем, кто не видит ничего в творчестве Летова, кто считает его заурядным, не заслуживающим внимания, или дешевым, дворово-блатным китчем. Тем, кому таковые доказательства и оправдания не нужны, могут эту часть без зазрения совести пропустить.

«Музыкант Селиванов удавился шарфом». Летова упрекали в том, что хотя работал он в сфере музыкального творчества, его музыку невозможно рассматривать как таковую, за счет ее низкого качества. Да, нельзя спорить с тем, что Егор не Стравинский или Римский-Корсаков, а также не великий музыкальный исполнитель. Но, быть может, его творчество не имело цели быть именно великим музыкальным творчеством? Ядро русской культуры литературоцентрично, это факт непреложный. Именно потому русская культура породила такие имена, как Достоевский, Толстой, Пушкин, Блок, Ахматова, Маяковский, Пастернак, Мандельштам, Есенин, Хлебников, Хармс. Возможно, поэтому в русской культуре так развилась культура песенная, что в XX веке вылилось в авторскую, бардовскую песню — Фрейдкин, Галич, Высоцкий, Визбор? И Летов, скорее всего, нашел бы для себя место в этом списке, если бы он вообще таковое искал, чем в списке имен рок и джазовых музыкантов. Кстати, не в обиду господину Кононенко, но в нашей культуре, что российской, что советской не было и не могло быть, да нет и сегодня приличной рок музыки, с аутентичным колоритом. Это данность. Ю. Шевчук не в счет, это тема отдельного разговора.

«Егор и опи***невшие». Летова упрекали и упрекают в том, что в своих текстах он использовал матерные слова, отвратительные сцены и образы, физиологически неприятные для культурного человека. Да это так. Но Пушкин, тоже писал, используя в своих стихах нецензурные выражения — «Телега жизни», например, и многое другое, что известно не так широко. Кстати говоря, тот же Александр Сергеевич прославился как раз тем, что стал говорить в своей поэзии на простом языке, языке доступном. Быть может тогдашнему обществу, старым его представителям тот язык был также неприятен. Нет, я не призываю проводить прямую параллель между творчеством Пушкина и Летова, но задуматься приглашаю. Язык Летова трудно не понять. Пушкин писал о том, что видел, и Летов писал о том же. Да, наверное, Егору, как А.И. Герцену было дано видеть отчетливей так называемую «негативную сторону реальности». Но это сторона реальности существовала, подчас страшная, и была именно той, что окружала общество тогда. Это прямой ответ страху этой серой массы «безликой и бескрайней массы», текущей чем-то зловонным.

«...Как если бы ты не продался». Последний упрек, о котором я хочу сказать. Самый серьезный, пожалуй, но и относящийся к самым большим заблуждениям, по моему мнению. Летова упрекали в предательстве. Многие. Я помню, очень долго муссировался случай с первым официальным концертом «Гражданской Обороны» в Москве, который не состоялся 19 декабря 1993 года. Я помню текст, который больше напоминает сожжение мостов и столкновение кумиров с холмов бывших священными, в бурные воды. Он назывался «Не сотвори себе кумира, или Егора Летова больше нет», по-моему, в итоге, он вошел в книгу Летова «Я не верю в анархию». Этот текст — воспоминания девушки, которая в тот день была у ДК имени Горького.

Если не вдаваться в детали, то концерт так и не состоялся, мало того что поклонники зря прождали на морозе много часов, но затем были разогнаны милицией, поскольку вокруг ДК начались беспорядки. По одной из версий это было провокацией со стороны националистов. В здание ДК не пустили никого, там проходила пресс-коференция ЛДПР, туда должны были приехать Жириновский и Лимонов, но они не приехали. А Летов, спел всего четыре песни, только остается непонятным для кого, видимо для тех, кто находился на конференции внутри. Текст-обращение, оканчивается так:

А может быть, [мы] даже будем продолжать любить ЕГО песни. Песни, которые Он написал, когда был таким же, как мы. Потому что они уже принадлежат Нам, а не ему...
Он предал сам себя! Свои песни и свою жизнь! Ну что же, счастья тебе в Новом [году], Президент фашистов, Игорь Федорович Летов!
«А небо все точно такое же, как если бы ты не продался!».

Громкое обвинение, пощечина, данная человеком, безвозвратно разуверившимся в своем идеале. Пощечина, рожденная личной трагедией. Сколько таких было адресовано Егору? Но что, мог Летов, сделать с этим отмененным концертом? Безусловно, для него это был первый и печальный опыт, ибо, когда до этого он выступал в Москве? Имел ли он дело с организацией этого концерта, насколько его концертная организация зависела от самого Егора? Что он должен был сделать? Он сделал максимум, выйдя из ДК к поклонникам, сказав: «Концерт будет, стекла не бить!». Так он сказал? Может быть так, но кого он продал или предал? Не стоит забывать, что на дворе был декабрь 1993 года, страна неделю назад приняла новую Конституцию. Это было время колоссального безвременья. Это была новая страна. Если в чем и виноват Егор, так это в том, что он стоял на очередном политическом распутье в тот момент. Может быть, он тогда уже понял, что демократическая идея, свобода, которую казалось, принесло крушение СССР, это всего лишь фантик, за которым:

«...всё то же
Но только хуже, но только гаже
Всё та же тупость, всё та же мерзость».

Символично, что концерт должен был пройти именно в доме культуры имени писателя М. Горького, которого тоже многие обвиняли в измене. Причем среди них были люди, относившиеся к разным полюсам политических воззрений, стоит вспомнить, только историю с посещением Горьким Соловецкого лагеря особого назначения, когда тот оставил в истории свой печально знаменитый вывод: «Мне кажется — вывод ясен: необходимы такие лагеря как Соловки». Нет, Егора Летова не стоит причислять к лику святых, но ставить его в число, продавших свои идеалы и убеждения, по меньшей мере, глупо потому, что это не правда.

«Один день Ивана Денисовича». Эта тема, пожалуй, несколько выбивается из общего контекста, но речь свою я веду не красоты ради, а с целью воссоздания полного образа, который мне так или иначе удалось увидеть и мысленно запечатлеть в творчестве Егора Летова. Если вдруг кто-то сказал бы мне, что Егор с его текстами это не достаточная смысловая нагрузка на мозг, то я, пожалуй, дал бы ему прочитать именно это произведение, в качестве ответа и пищи для размышлений:

«В кладбищенской конторе выпекали гроб
В общественной столовой пожирали хлеб
В трамвае пробивали проездной талон
В подъезде экономили электросвет
На стройку успевали завозить раствор
В больнице успевали принимать больных
Ну а после успевали покупать товар
Громыхая сапогами и цепями правоты
Один день Ивана Михайловича
Один день Ивана Гавриловича
Один день Ивана Ивановича
Один день Ивана Денисовича».
1987

В этих строчках более чем тонкий анализ известного всем произведения А.И. Солженицына. Если вспомнить сюжет, то только удивиться можно, как Летов, отталкиваясь от советской бытовухи, движется к сюжетной линии повести. Здесь и тема раствора, который завозили на строящуюся зеками ТЭЦ, здесь и лагерная больница, в которой заключенный врач успевает принимать заключенных. А после, возвращавшиеся в лагерь с ежедневных работ, зэки, «громыхая сапогами и цепями правоты», успевали покупать товар в лагерном магазине. Через эту картину идет осознание сути дурной бесконечности, имя которой «только успевай». И такая жизнь, это не только жизнь Ивана Денисовича, но и многих других Иванов.

«Общество Память». Не полным был бы образ Летова-противостоящего, если бы не был он дополнен портертом Летова-борца. А он был борцом и вместе с тем «инструктором по обороне». Егор Летов откровенно выражал свое презрение к агрессии, свойственной политизированному и расколотому на идейные движения роду людскому. «Чёрная сотня», «любера», красный фашизм, русский шовинизм, марксизм-ленинизм, красный фашизм, тоталитаризм, милитаризм, терроризм, нацизм — все было упомянуто в его известном гимне гуманизму, под названием «Человек человеку волк». Единственное, с чем бы я здесь поспорил с Егором, так это в том, что список этот ширится день от дня, и место в нем может занять каждый, кого преследует одно желание «убивать и насиловать всех иных прочих». Пожалуй, это самая грустная, но и самая правдивая тема, из всего числа тех, что поднял Летов. Егорова методика обороны обречена, как он сам писал «на любое мое движение их реакция предусмотрена, в лучшем случае — равнодушие, в худшем случае — патология». Но в любом случае он честно поет на разные лады о том, что всех объединяет не любовь, а ненависть и эгоизм. Быть может, подойдя именно с этой стороны можно приблизиться к пониманию того, почему самому известному своему проекту Егор дал имя «Гражданская оборона», а не какое-то другое. А может быть, как раз потому, что нет никаких граждан, и никакой обороны.

«И время уходит с загаженной сцены». Конечно, нужно отдавать себе отчет в том, что о творчестве Егора Летова нельзя говорить как об иконе, а если и можно говорить так, то как об иконе, повешенной в отхожем месте. Я прошу прощения за такую картинку, но говорить о Летове одним только кастрированным и дистиллированным языком невозможно. Нужно понимать, что и мистицизм и духовность в его текстах словно вырисовываются на дне глубокой выгребной ямы. И мир у него чудесен, «как сопля на стене», и город хорош, «словно крест на спине». Одно время я очень жалел, что так ни разу и не попал на концерт «Гражданской Обороны» или Летова, но затем переосмыслил это обстоятельство. Концерты Летова, тоже проходили в весьма специфической форме и атмосфере. Я ни в коем случае не хочу обидеть тех, кто туда ходил, нет, это тоже прекрасно в своем роде. Это некий драйв толпы, отключения разума, это единение с громкими звуками толкающимися телами, кричащими, пахнущими алкоголем. Чем не рай для эстетики панка, чем не ад для чувств поклонника академической музыки (к каковым я себя не могу отнести)? Т.е. все это совсем не похоже на детский утренник. Но все-таки, что-то просвечивает неким лучом света в этом темно-кожаном царстве. И, быть может, этот лучик выглядит гораздо более ярким, именно за счет окружающей обстановки?

«Солнцеворот в Гиперборее». Одна из самых лучших статей, на мой взгляд, где дается анализ духовного творческого наследия Летова. Спасибо Вадиму Штепе, ее автору. Опубликована эта статья была в несколько сокращенном виде 12 августа 1997 г. в «Независимой Газете», прочесть ее может каждый, не только те, кто заинтересован в творчестве Летова, но и поклонники творчества Бориса Гребенщикова, лидера группы «Аквариум». Приурочена она была к выходу новых альбомов обоих музыкантов «Солнцеворот» и «Гиперборея». Если сравнивать Егора и БГ, как два полюса русского рока, то лучшего анализа и не предпримешь. Хотя, можно, наверное, оговориться, что ни БГ, ни Летов, в общем-то, не вполне себе рок, хоть и лежат их музыкальные идеалы именно в этом стиле западной музыки, и некоторые из них даже общие. Автор статьи говорит, что Летов и Гребенщиков «это явления слишком обособленных вселенных — они сродни духам, живущим в разных вибрациях тонкого мира. По сравнению с этой космической дистанцией какая-нибудь „непримиримость“ хард-рокеров и нью-вейверов кажется просто очередной ссорой в коммунальной кухне шоу-бизнеса. Как, впрочем, и старая перебранка печатающихся в одних издательствах „демократов“ и „патриотов“». Но мне кажется, что особого внимания в этой статье могут быть удостоены две цитаты, принадлежащие устам БГ и Егора:

«Я просто пытаюсь сказать одну вещь, которую уже 25 лет говорю, — недавно повторил Гребенщиков. — Существует Аквариум, который не мы придумали. Критики этого в упор принять не хотят. Есть Аквариум, который придумал не я. Кажется, что я стою у руля. Я стою у руля, но море не мое и пароход не мой.»
А вот Егор Летов: «Я, несомненно, ощущаю силу за своей спиной, но дело в том, что я не соотношу в себе свое истинное „я“, истинную суть со своим эго, телом или паспортными данными. Я и есть та сила».

Однако если вдуматься в смысл того, что говорят Гребенщиков и Летов, то начинаешь сомневаться, а так ли уж бесконечно удалены друг от друга их позиции? Быть может, дело в том, что оба пытаются передать один и тот же смысл, но по-разному? Может быть, «Аквариум» и «тело или паспортные данные» это разные воплощения одной и той же рамки, в которой каждый находится в нашем мире? И возможно, нам только кажется, что мы «стоим у руля», а в реальности все подвержено воздействию силы «за нашей спиной»?

«Добровольно ушедший в подвал». Поэзия Егора Летова во чем-то ассоциируется у меня с творчеством другого оригинального поэта Д.А. Пригова. Я не литературовед, и далек от поэтики, в этих вопросах я дилетант, но для меня было интересным открытием, что Дмитрий Пригов (ныне покойный) выступал на одной сцене с Сергеем Федоровичем Летовым (известным саксофонистом, братом Егора (Игоря) Летова). Это была сцена О.Г.И., и был даже записан концертный альбом [Год: 1999, Стиль: Эксперименты/Шаманский Концептуализмъ Внутри], рецензией к которому стали эти строчки за авторством Пригова: «Образ сидящего в шкафу, в скорлупе, в футляре, в шинели давно известен. Некий укрытый, ушедший из мира сего человек подвала и андреграунда, тайного подвижничества — укрытый от внешних взглядов труд души и духа. Как тот же Святой Иероним в пещере, куда, наконец, проглядывает возносящий его к небесам луч высшего произволения...». Не правда ли напоминает тему, проглядывающую в песне Егора Летова «Государство»:

«Запрятанный за углом
Убитый помойным ведром
Добровольно ушедший в подвал
Заранее обречённый на полнейший провал
Я УБИЛ В СЕБЕ ГОСУДАРСТВО».
1987

Здесь государство выступает не в роли института, за этим словом скрыто нечто большее. Искоренение государства, это утопический идеал анархизма, его отсутствие символизирует конец репрессирующего ига тотального контроля и наступление рая на земле, бесконечной свободы. Летов «убивает в себе Государство» из недр «футляра», уйдя «добровольно в подвал», именно туда снисходит «возносящий к небесам луч», о котором пишет Пригов.

Если вдуматься в алгоритм этой сказки, этой притчи «добровольно ушедшего в подвал», то не таким уж трагичным и ошеломляюще тяжелым выглядит ранний уход героя. Егор Летов умер рано, в возрасте 44 лет, и Дмитрий Пригов, к сожалению, не дожил до глубоких седин. В свое время я был глубоко шокирован, уходом Егора Летова из жизни, казалось, что он не мог уйти так рано, как так? Ему бы еще творить, жить, чувствовать и давать смотреть нам на мир глазами, смотрящими из отверстий, проделанных в футляре! Но потом, я стал понимать, что ранний уход Летова это его освобождение, «уход из зоопарка». Да и печаль такая несколько походит на зависть: «Как так? Он ушел, а мы остались?». Да, остались до поры до времени, значит так надо. Что Летов, что Пригов они переросли свой футляр, и тот «луч высшего произволения» вознес их куда-то... Мы не знаем куда, поскольку не можем разглядеть «мира без греха» из-за толстых стенок своих футляров, из мрака собственных подвалов.

И. Михалыч ©
06.11.09 — 07.11.09