Яна Дягилева
Цветные краски и голос

В нынешнем году Яне Дягилевой исполнилось бы 40 лет. Ее творческая биография насчитывает всего 4 года: концерты (по большей части квартирники, выступления в маленьких залах, в ДК), участие в немногочисленных фестивалях, несколько магнитоальбомов, ни один из которых не был издан прижизненно. 29 песен — одна законченная программа, несколько раз с незначительными изменениями переписанная в студии (попытки найти наиболее совершенные формы самовыражения), и еще одна, начатая незадолго до гибели и оставшаяся лишь в черновых записях. Еще — стихи, которые песнями стать не успели...

 

Поле экспериментов

Творчество Янки с трудом поддается жанровой идентификации. Канонические определения — “новосибирский пост-панк” (Е. Летов), “это звучит так, как если бы в STOOGES пел не Игги Поп, а Дженис Джоплин” (журнал “КонтрКультУра”), относятся скорее к отдельным эпизодам, нежели к тому, чем Янка Дягилева занималась вообще. Равно как и биографические привязки к “сибирскому панку”, к “русскому андеграунду”...

Стоило бы сказать, что Янка (может быть, не слишком осознанно) смешивала русские песенные традиции с современными рок-н-ролльными формами, стилизуя отдельные композиции и целые альбомы то под брутальную гитарную музыку, то под незатейливый нью-вейв, то под фолк. Пластинки, сделанные в электричестве при участии Егора Летова — жесткие, экспрессивные, — воспринимались как некая инверсия ГРАЖДАНСКОЙ ОБОРОНЫ, акустические записи — эмоциональные, чувственные — своим настроением заставляли вспомнить о Патти Смит и Джоан Баэз, а собственный Янкин проект ВЕЛИКИЕ ОКТЯБРИ иногда напоминал звучанием британские группы первой половины 80-х. Так или иначе, стремительный ритм, звук электрогитары, нагромождение шумовых эффектов — все это служило лишь фоном для голоса: пронзительного, проникновенного, притягивающего, неистребимо женственного и теплого. Тексты — почти сплошные ассоциативные ряды, калейдоскоп разрозненных фрагментов; отголоски ночных кошмаров, незаконченных внутренних диалогов, навязчивых переживаний и фантазий. Слова песен подавляли бы безысходностью, когда бы не мягкая, искренняя, нежная, трогательно-беззащитная манера пения. Так исполняла свои песни Вера Матвеева. При сравнительном анализе творчества Яны Дягилевой можно поминать различных авторов, но хотелось бы, чтобы прозвучало имя этой певицы и поэтессы, неведомое многим “истинным рокерам”.

 

Начало

Яна Станиславовна Дягилева родилась в Новосибирске 4 сентября 1966 года. Отец — теплоэнергетик, мать — инженер промышленной вентиляции. Выросла (и прожила почти всю жизнь) в деревянном одноэтажном доме на Ядринцовской улице, 61. Была тихой девочкой, “книжным ребенком”. Год училась в музыкальной школе по классу фортепьяно, потом освоила шестиструнную гитару. В 1984 году поступила в Новосибирский Институт инженеров водного транспорта, который оставила на втором курсе. Учась в НИИВТе, участвовала в студенческом ансамбле политической песни АМИГО. Писала стихи, но из написанного в первой половине 80-х сохранилась только небезызвестная “Я Повторяю Десять Раз И Снова” (“Печаль Моя Светла”), сочиненная, по словам самой Янки, “в институте, прямо на лекции”. Музыкальные увлечения того времени — Гребенщиков и Жанна Бичевская.

 

Башлачев

В 1985 году в Новосибирске, на одном из квартирных концертов Янка познакомилась с Александром Башлачевым. Вряд ли стоит говорить о прямом влиянии СашБаша на Янкино творчество, хотя в некоторых стихах и песнях оно прослеживается. Встреча с ним произвела на экс-студентку большое впечатление и послужила своего рода точкой отсчета, хотя собственные песни Янка стала писать только через 2 года. При этом первый эпизод в ее биографии, непосредственно связанный с рок-музыкой, — мимолетный творческий альянс с лидером КАЛИНОВОГО МОСТА. Дмитрий Ревякин: “Яна пришла к нам на репетицию — это, скорее всего, ноябрь 1986 года. Я там никак песню не мог написать до конца, и она мне помогла. Песня называется “Надо Было” — четыре строчки она мне написала. У меня есть черновик с ее автографом, там отмечено, какие, я не помню. Четко помню, что четыре строчки...”

 

Летов

В июне 1987 года на первом Новосибирском рок-фестивале Янка встретилась с Егором Летовым, — еще не знаменитостью, но уже авторитетным в сибирской рок-панк-тусовке человеком. Летов: “Никаких отношений у нас не было любовных, романов, — она была типичной хиппи. То есть, какое-то время мы были, в определенном смысле, мужем и женой, если так вот говорить, если сравнивать с Лимоновым и Медведевой, — но при этом жили жизнью очень свободной...” Несколько месяцев Янка провела в Омске, после чего вместе с Летовым отправилась в длинное путешествие по стране автостопом (у Егора в очередной раз обострился конфликт с местными представителями органов внутренних дел). Крым, Киев, Москва, Ленинград... В Симферополе подружились с Ником Рок-н-Роллом, потом чуть было не выступили импровизированным составом ГРАЖДАНСКОЙ ОБОРОНЫ на Подольском фестивале, а в Москве на некоторое время осели у старшего брата Егора — саксофониста Сергея Летова (ПОП-МЕХАНИКА и т.д.). И только в начале 1988-го вернулись домой.

Егор Летов:
На самом деле, ей действительно нужно было играть другую музыку, то есть ей не надо было играть именно то, что она играла. Это был совершенно другой человек, никакой не ранимый, — это был веселый человек, постоянно смеялся над чем-то. Это чувак был, который страшно любил жизнь, и, стало быть, — отнюдь не был грустным, не был мрачным. То есть были, конечно, какие-то мрачные моменты, но кратковременные — как у всех. Ну, не как у всех, может быть...

 

Проба пера

По словам Летова, первые песни Янка написала в Ленинграде. Любопытно, что программа была сделана буквально залпом, за несколько часов. Летов: “С чего, собственно, все началось? Это был 1987 год, самый конец. Была трудная зима, такая промозглая... Или осень? В Питере не разберешь. И был один из последних концертов Башлачева, — а Башлачева Янка боготворила всю жизнь, считала его высшим мерилом творчества. И вот, Башлачев играл-играл и, в некий момент какая-то девочка его попросила спеть какую-то песню. А он и говорит: “А ты спляши, тогда я спою”. Для Янки это был такой удар!.. А в результате получилось следующее: нам негде было жить, мы жили в каптерке от депо, я там спал на полу, а она на диванчике. Мы вернулись туда, и Янка в течение нескольких часов умудрилась написать восемь песен. Сидела и писала текста, — никакой гитары у нас там не было, у нее в голове крутилась музыка. Я когда спросил: “А как ты их петь будешь?”, она напела мелодии, — то есть в этот момент все и возникло. Эти вот песни ее первые — собственно то, из чего “Не Положено” получилось и тюменский альбом”.

“Не Положено” — первая Янкина запись, сделанная в январе 1988 года при помощи Егора Летова (гитара, перкуссия). В оригинале — 20-минутный акустический альбом, в который вошла добрая половина будущих “хитов” — “Особый Резон”, “Берегись”, “Деклассированным Элементам”, “Печаль Моя Светла”. В конце 1989-го Летов дополнил фонограмму записями из своего архива, но Янка категорически отказалась тиражировать такого вида бутлег, и в результате он практически не распространялся.

 

“Деклассированным Элементам”

Альбом “Деклассированным Элементам” — первая электрическая запись Янки Дягилевой. Весной 1988-го Янка эпизодически играла на бас-гитаре в составе ГРАЖДАНСКОЙ ОБОРОНЫ. Написала несколько новых песен и, конечно, стала подумывать над созданием собственной группы. Ее дебют как певицы на большой сцене произошел на панк-фестивале в Тюмени (июнь 1988-го), аккомпанировали музыканты ГО и ИНСТРУКЦИИ ПО ВЫЖИВАНИЮ. Группа была названа в духе “сибирского радикализма” — ВЕЛИКИЕ ОКТЯБРИ.

За две недели до фестиваля лидер ИПВ Роман Неумоев нашел для Янки репетиционную точку на тюменском заводе “Строймаш” и минимальный комплект аппаратуры. В записи участвовали Летов (вокал, бас, ударные), Игорь “Джефф” Жевтун (гитара) и Евгений “Джексон” Кокорин (ударные). Несмотря на отсутствие опыта студийной работы, Янке удалось адекватно записать все лучшие на тот момент свои песни — “На Черный День”, “Я Стервенею”, “По Трамвайным Рельсам” и пр. По сию пору эта запись считается многими поклонниками лучшей и любимой, — здесь нет “фирменных” Летовских ревущих гитар. Песни звучат достаточно мягко, — по сути, это новая волна с протяжно-певучим фолковым вокалом.

Та же программа исполнялась 1 августа 1988 года на концерте в Кургане, где ВЕЛИКИЕ ОКТЯБРИ по составу были ИНСТРУКЦИЕЙ ПО ВЫЖИВАНИЮ с Янкиным вокалом и материалом. Результат вышел неожиданно близким как раз к пост-панку, можно даже проследить сходство с любимыми Дягилевой SIOUXSIE & THE BANSHEES (запись была издана десятилетие спустя “Отделением Выход”).

Сева Новгородцев: “Мне нравится Янка. Первый ее альбом. У нее было такое очевидное первородство, очевидный такой сибирский звук, душевная боль в чистом виде, искренность. Она поэтически... задумчивая девушка. Я Янку крутил несколько раз. Она писала совершенно потрясающие песни”.

Александр Чернецкий:
Янка вообще была человек скромный, молчаливый. Мы разговаривали, конечно, но я сейчас уже не помню даже — о чем. Просто все это происходило на таком уровне, что мы настолько родственные души, что все и так понятно, без слов. В общем-то, такая она была — довольно прозаическая, то есть — обычный человек. Ничего плохого вспомнить не могу, но и смешных каких-то случаев — тоже. У меня было полное ощущение, что после ее песен все остальное — ее внешний вид, то, что она молчит — не принципиально уже совершенно...

 

“Продано!”

Альбом “Продано!” — своего рода логическое завершение квартирных концертов, сыгранных Янкой в Питере осенью 1988 года. Из не записанного ранее — “Полкоролевства”, “Медведь Выходит”, “Reggae”, заглавная песня. Плюс страстно-безнадежная “Гори, Гори Ясно” и мрачный психоделический зонг “Крестом И Нулем”. Песни были зафиксированы на пленку в январе 1989-го на квартире у известного питерского рок-архивариуса Сергея Фирсова, активно в то время участвовавшего в жизни Янки и ГО. Фирсов: “Был у меня бобинный магнитофон “Akai”, в который можно было втыкать два микрофона и микшировать между собой. Просто вешали микрофон сверху, здесь Янка сидела, там Летов, настраивалось все аккуратно, эффекты какие-то даже, — и писалось вс не торопясь, с остановками. Такая полустудийная запись получилась. На тот момент это почти весь Янкин материал был, — все, что она хотела спеть, то и записали...”

Общее настроение этой записи — восторженно-тревожное. Песни, по смыслу тяжелые и давящие отчаянным безрассудством, спеты непринужденно, легко. Удивительно красиво, ясно, чисто. Саунд и общее настроение позволяют говорить о том, что это едва ли не лучший Янкин альбом. И о том, что, пожалуй, электрогитары ей не слишком-то нужны.

В 1989 году Янка много ездила по стране — как бы в качестве музыканта ГРАЖДАНСКОЙ ОБОРОНЫ или просто за компанию. Концерты, паче они были возможны, обычно строились так: сначала небольшой сет Янки в акустике или с ВЕЛИКИМИ ОКТЯБРЯМИ, потом полноценный концерт ГО. Случались и сольные концерты — чаще на квартирах друзей и знакомых или в очень маленьких залах. В 1989-м же ГО и Янка с подачи Фирсова стали членами Ленинградского рок-клуба, — из матерых подпольщиков музыканты превратились в “представителей творческой самодеятельности”. Этот (какой никакой) статус позволил существенно расширить географию выступлений и потенциальную аудиторию. В январе-феврале играли в Москве и в Харькове. 20 февраля — концерт памяти Башлачева в Ленинграде, в ДК Пищевиков (сольное выступление Янки, три песни под гитару). Весной-летом 1989-го Янка и ГО побывали в Крыму, в Таллинне, а собственно ГРАЖДАНСКАЯ ОБОРОНА выступила на VII фестивале Ленинградского Рок-клуба. Летом — Омск, Киев, Москва. Июнь — второй фестиваль альтернативной и леворадикальной музыки в Тюмени, почти никем, что странно, не замеченный. 3 июня — поминальник Дмитрия Селиванова в Новосибирске: Янка спела “Продано” и “Домой!” под матерные вопли не слишком адекватного Летова. Апрель, а потом октябрь — сольные акустические концерты в Иркутске и Ангарске. И квартирники, квартирники — в Питере, Москве, на Украине, в Сибири...

Леонид Федоров:
Чтобы сочинять такие песни, на мой взгляд, мало иметь талант, — надо хотеть что-то сделать, стараться что-то сделать. Для этого надо иметь какую-то силу определенную, а сила — ведь она не исходит конкретно от кого-то, она идет от Бога или от Природы — как назовешь. Такие люди, как Янка — понятно, что это их личное, очень мощное. Песни слушаешь, — там ведь боль в каждой ноте, в каждом слове, а ведь ей это не кто-то принес на блюдечке, ясно, что она сама это все переживала.

 

“Домой!”

20-21 июля 1989 года в Питере на репетиционной точке АУКЦЫОНА при участии Игоря Жевтуна, Аркадия Климкина и звукооператора Александра “Папика” Канаева Янка сделала черновую запись барабанов и гитары. Краткосрочная сессия стала основой для создания сразу двух классических (и последних прижизненных) ее альбомов — “Домой!” и “Ангедонии”. В августе-сентябре Летов без участия Янки (!) добавил к записи свою гитару, бас и всяческие иные звуки, и свел оба альбома практически подряд. Летов: “Раздражающую меня этакую весьма скорбную, пассивную и жалкую констатацию мировой несправедливости, так заметено присутствующую в Янкином материале и исполнении, я решил компенсировать собственной агрессией... Возможно, в результате возникло не совсем ей свойственное (а, может, и совсем несвойственное), зато получилось нечто общее, грозное и печальное...”

По набору песен “Домой!” и “Ангедония” почти не отличаются от акустических альбомов. Более того, их содержание во многом совпадает. Классический набор — “По Трамвайным Рельсам”, “Гори, Гори Ясно”, “Я Стервенею”... Однако по сути альбомы очень различны. “Домой!” — трагический монолог, построенный на контрастах, где шквальный внутренний огонь “Продано” сменяется мягкой лиричностью “Полкоролевства”, а трогательная откровенность “Рижской” — грустной улыбкой “Печали”. “Ангедония” — совсем другое. Монументальная работа. Пронзительный Янкин голос почти теряется среди индустриальных шумов: здесь воспринимаются не столько отдельные композиции, сколько общий эмоциональный посыл — невыносимо прекрасная комичность/трагичность бытия. Шокирует финал: мрачный “Чужой Дом” и удручающе-тягучая “Ангедония” стирают все живые краски полотна, убивают эмоции.

По сей день многие спорят о том, имел ли право Егор столь беспардонно вмешиваться в чужие творческие изыскания (тем более что сама Янка никогда однозначно не высказывалась по этому поводу). Думается, имел. Во всяком случае, не доведи лидер ОБОРОНЫ до ума эти записи, вряд ли они вообще появились бы на свет. И уж наверняка не прозвучали бы с такой невероятной силой в такое необходимое для этого время. Концептуалист-радикал Летов, работая над фонограммой, не искал легких путей. И нашел решение. Интересное. Но — свое. Дело вкуса, слушать ли Янкины песни в акустике или в электричестве, соло или в сопровождении зафуззованых ГО-шных гитар. И то, и другое по большому счету уникально.

 

Придет вода

1990 год начался для Янки с выступления на “Рок-акустике” в Череповце 13 января. Сохранилась видеозапись. Что характерно, безумная энергетика, присущая студийным записям, здесь отсутствует. Янка очень сосредоточена, спокойна. Умиротворена. Однако там же, в Череповце Янка подпевала Нику Рок-н-Роллу в его страшненькой плясовой “Веселись Старуха”. 20 февраля на концерте-мемориале Башлачева в пафосном ленинградском БКЗ “Октябрьский” Янка спела под гитару “Продано”, “Гори, Гори Ясно” и “Домой!”. Тремя днями раньше в МЭИ она выступала в электричестве (после большого сета ГО). ВЕЛИКИЕ ОКТЯБРИ (Сергей Зеленский — гитара, Игорь Жевтун — бас, Аркадий Климкин — барабаны) продолжали концертировать достаточно активно. Как заметил Климкин, играли одни и те же песни, но всякий раз по-другому. Янка не то чтобы “выходила в массы”, но ее уже считали культовой певицей. Ходили слухи о совместной поездке по стране с АКВАРИУМОМ и КАЛИНОВЫМ МОСТОМ. Летом 1990-го состоялся последний концерт Янки в Новосибирске. Она пела “Выше Ноги От Земли”, “Придет Вода” и др. В начале сентября — фестиваль “Молодой европейский андеграунд” в Зеленограде, 13 октября — фестиваль “Рок-Азия” в Барнауле. Янка играла нервно, по словам очевидцев, в конце выступления “грохнула гитару об пол и ушла”. Ноябрь — Иркутск, концерт в Политехе. Кажется, это были последние публичные выступления.

Новый, 1991 год Янка отмечала дома, в Новосибирске. Потом неожиданно уехала в Омск к Летову, с которым давно уже не встречалась по личным причинам. Потом побывала в Москве. Все, кто общался с ней в те дни, свидетельствуют, что девушка была в крайне подавленном состоянии (которое стоило бы назвать депрессией). Вернулась домой. 9 мая, в праздники уехала с семьей за город, на дачу — платформа “Новодворниково”. По словам отца, пошла вечером погулять в лес, на берег реки Иня. И пропала. Тело нашли в воде через 8 дней. Официальная причина смерти — самоубийство, хотя есть версия, что это был несчастный случай или же случайное убийство — попалась под руки пьяной компании (самая дикая в своей неправдоподобности инсинуация — убийство, инспирированное органами госбезопасности)...

 

“Стыд И Срам”

Основа посмертного Янкиного альбома “Стыд И Срам” — песни, записанные осенью 1990 года (“Выше Ноги От Земли”, “Столетний Дождь”, “На Дороге Пятак”, “Песенка Про Паучков”), и раритеты, оказавшиеся в коллекции Егора Летова, — “Про Чертиков”, “Нюркина Песня”, “Придет Вода”. 4 первые песни — импровизированная сессия, случившаяся в Новосибирске, в общежитии на Красном проспекте. Запись делал Игорь Краснов: “Мы как-то сидели, она песенки новые пела. Потом говорит: “Давай запишем — так просто, чтобы себя послушать”. То есть эта запись чисто для себя была сделана, она для распространения не предназначалась. И потом еще — Янка с Нюркой сидели, и пели эту песню, Нюрке посвященную. И ее я записал. Потом все записи Егору отдал. То есть, в принципе, не изданных песен не осталось. Стихи — да... Жаль, не осталось записей — она очень много народных песен знала, в Холмогоры специально ездила, бабушек каких-то находила...”

По 20 минутам записи вряд ли можно судить, какой бы могла стать новая программа Янки. Может сказать, что песни приобрели некую “народность” (так ведь это и раньше было), объем. “Выше Ноги От Земли” — длинная баллада, “Столетний Дождь” — медитативная притча...

“Стыд И Срам” свел воедино все тот же Егор Летов. Благодаря ему на записи появились тяжелые гитары, бас, ударные. Воющий электроорган. Четырехминутная кода...

Анна Волкова: "“Нюркина Песня” попросту очень возникла: Янка приехала ко мне, а я, как нормальный человек, с нормальной женской судьбой, страдающая от непонятой любви, начала ей жаловаться на то, что все не так. Она, бедная, ходила-ходила, ей так хотелось мне помочь. И что-то она говорит: пойду, покурю. Я говорю: да ты че, кури здесь. Нет, я на лестницу. Пошла, что-то там мраковала-мраковала, сидела где-то с час, потом пришла, говорит: песню скоро напишу. Ну, и буквально на следующий день написала... Еще помню, как она по улицам ходила, писала эту — “Ангедонию”. Она ее долго писала. Мы пришли к одному мальчику, она говорит: “У меня депрессняк”. А он ей: “У тебя не депрессняк, а ангедония. Это когда ни грустно, ни радостно. Полное отсутствие эмоций”.

Широкой публике песни Янки стали доступны благодаря виниловой пластинке, выпущенной в 1991 году фирмой “Тау Продукт”. За основу диска был взят акустический альбом 1987 года, добитый для весомости главными хитами Янки — “Гори, Гори Ясно”, “От Большого Ума”, “Домой”, взятыми с концерта в Иркутске (1990). Пластинка вышла тиражом 5000 экземпляров.

Вячеслав Бутусов:
Янка — человек незаурядный. Не только как музыкант, а вообще — по общечеловеческим понятиям. Есть доля трагизма в том, как люди наподобие Янки проходят некий мучительный путь несоответствия своего потенциала с тем, что им удалось отдать. Они не вырабатывают свой потенциал, эффективности не хватает. По значимости они очень емкие, и при этом чувствуют, что от них берут — пыль. С поверхности снимают. А самая их сущность остается не увиденной, не прочувствованной. И это трагедия. Я думаю, Янку не воспринимали в соответствии с ее возможностями.

 

Концерты и бутлеги

Таковых великое множество. Многое издано. Электричество — “Янка и ВЕЛИКИЕ ОКТЯБРИ. Концерт В Кургане, 1988” (1998, годом позже переиздан как бонус к CD “Деклассированным Элементам”). Концерт интересен тем, что качество записи едва ли не лучше студийной. Акустика — магнитоальбом “Акустика. 1989”, выпущенный в 1996-м на “Apex Ltd”: основная концертная программа Янки, исполненная на квартирнике в Москве. “Красногвардейская” (1989, издан в 1998-м “Отделением Выход”) — тот же самый концерт, но без купюр (с разговорами и проч.) и с дополнением в виде “Пауков В Банке” и отрывка из романса “То Не Ветер Ветку Клонит” (качество записи, увы, удручающее). Еще одна акустика — “Квартирник В Харькове” (1989) при участии Егора Летова и Александра Чернецкого. К сожалению, запись целиком никогда не издавалась. Ее подобие — “Сашка, Янка, Коча” (1989). Тоже концерт в Харькове, где Янка поочередно с Сергеем Кочергой и Александром Чернецким поет свои песни. Впечатляет. Альбом не издавался. Сюда же можно отнести совместные записи Янки и ГРАЖДАНСКОЙ ОБОРОНЫ — “Концерт В МАМИ” (1989), “Концерт В МЭИ” (1990). “Концерт В Иркутске” — пожалуй, единственная запись, где певица, помимо прочего, общается с залом, отвечает на вопросы. Альбом, увы и опять же, полностью не издавался.

 

Кроме того

Янка участвовала в записи альбомов ГО: “Тоталитаризм” (декламация), “Некрофилия” (в альбом вошла песня “Печаль Моя Светла”), “Здорово И Вечно”, “Русское Поле Экспериментов”, “Армагеддон Попс” (везде — подпевки). Также вокал Яны Дягилевой можно услышать на пластинках группы КОММУНИЗМ — “Коммунизм 13”, “Благодать”, “Хроника Пикирующего Бомбардировщика”. В последнем присутствует “Нюркина Песня” и песня “Сад” (совместно с А. Волковой) плюс в одной из композиций Дягилева играет на металлофоне. В альбоме Ника Рок-н-Ролла “Полночный Пастырь”, в песне “О” Дубль 2“ — символическое участие: колокольчики.

В 1994 году вышел стихотворный сборник “Русское поле экспериментов: Егор Летов, Янка Дягилева, Константин Рябинов”. FUZZ писал о нем: “Трудно анализировать такие горячие, парные, сочащиеся болью вещи. Марина Цветаева писала о предсмертной икоте, сказав о себе с бесстыдной откровенностью: я не более чем животное, кем-то раненное в живот. Это ее интонация в тоскливом бабьем вое: Продана смерть моя!”

Стихи Яны Дягилевой были также опубликованы в 2003 году стараниями друзей Янки из Иркутска, Ангарска и Новосибирска. Эта книжка, названная просто “Янка. Стихи”, представляет собой факсимильное издание собственноручно напечатанных Янкой на пишущей машинке текстов, оформленных детскими акварельными рисунками и засушенными листьями из гербария. Очень трогательно и живо.

Единственным на сегодняшний день изданием исследовательского толка, посвященным Янке (собрание газетных публикаций, интервью с друзьями и коллегами, фотографий — все с комментариями и выходными данными) можно считать 600-страничную книгу Екатерины Борисовой и Якова Соколова “Янка” (2001). Но есть ощущение, что про Янку будут писать и дальше. Ее влияние на отечественную рок-сцену неоспоримо: в современном русском “женском роке” трудно найти девушку, которая ничего не знала бы о Яне Дягилевой и не относилась бы к ее творчеству как минимум с уважением. Да и крутые рок-н-ролльные парни зачастую посвящают ей свои произведения и исполняют кавер-версии ее песен. Янкины записи бередят душу и тем слушателям, которые живут далеко за пределами России и даже не всегда понимают, о чем она поет: аналитические статьи, переводы текстов, посвящения, письма пишутся на английском, немецком, польском языках... Феномен Янки не всегда поддается рациональному осмыслению, но он существует. Можно начать статью с цифр — сороковой день рождения, пятнадцатая годовщина смерти, — однако на будущее проецировать арифметические выкладки уже не получится. Но стоит сказать просто и без всякого пафоса: Янка будет жить еще долго. Это более всего похоже на правду о ней.

Александр ПОЛИЩУК
Екатерина БОРИСОВА

Пять кавер-версий:

ПИЛОТ
“На Черный День” — песня вошла в альбом “Жывой Концерррт” (1998) под названием “Сюрприз”. Невероятно жесткая, почти агрессивная версия. Мрачный пост-панк, сыгранный в ураганном темпе.

Ольга Арефьева
“Я пару раз в давние годы проводила фестивали памяти Янки 9 мая. Потом перестала, почувствовала, что как-то это слишком внутреннее, шум и толпа тут не в настроение. Особенно это показал в 1994 году фестиваль в ныне сгоревшем байкерском клубе “Секстон F.O.Z.D.”, — он вылился в какую-то неконтролируемую пьянку памяти самоубийц. А я Янку воспринимаю как-то иначе. В концерте чужих песен 27 февраля 1999 года я исполнила несколько ее песен: “От Большого Ума”, “На Черный День”, “Особый Резон””.
Официально не издавались.

Юта
“От Большого Ума”. Композиция включена в пластинку “Легко И Даже Изящно” (2001). Песня в исполнении Юты звучит как мягкая стилизация под поп-индастриал. Трогательно. Характерно, что в демо-версии текст был переделан, — в альбоме же он почти аутентичен. Авторские права соблюдены.

Диана Арбенина
“Печаль Моя Светла”. Песня была исполнена под акустическую гитару (в несколько ускоренном темпе) во время выступления НОЧНЫХ СНАЙПЕРОВ на Премии FUZZ 3 апреля 2004 года. Фонограмма пока не издавалась.

ПЕЛАГЕЯ
“Нюркина Песня”. Весьма легкая (но не легкомысленная), почти танцевальная интерпретация. Изящная и сделанная с большим вкусом. Впервые кавер прозвучал в эфире одного из московских телеканалов весной 2006 года, что вызвало весьма негативную реакцию со стороны ортодоксальных фанов Янки и ГО. Предполагается, что песня будет включена в готовящийся к выходу альбом “Девушкины Песни”. Сейчас активно ротируется на “Нашем Радио”.