источник: | |
дата: | 1998.03.14 |
издание: | Новый наблюдатель |
текст: | |
фото: | |
см. также: | Изображения |
источник: | |
дата: | 1998.03.14 |
издание: | Новый наблюдатель |
текст: | |
фото: | |
см. также: | Изображения |
Одним из ярчайших парадоксов нашего времени является факт безумной, ни с чем не сопоставимой популярности среди молодежи группы «Гражданская Оборона» и ее лидера Егора Летова. Тысячи «фанов» штурмуют залы, где проходят его выступления, юноши и девушки в майках с его портретом наполняют летом городской транспорт, его песни выучиваются наизусть, и на концертах публика даже не слушает его тексты — так хорошо она знает их на память. Его любят и боготворят не только в Сибири, откуда он родом, но и в столице, в крупных городах, во всей России. Ему гарантирован тотальный успех в любом зале любого городка России и не только России.
Что же здесь парадоксального? — могут спросить те, кто наблюдает за рок-культурой лишь со стороны.
Дело в том, что музыка и поэзия Летова на самом деле представляют собой глубочайшее интеллектуальное послание, которое даже в своем наиболее поверхностном аспекте апеллирует к культурным явлениям, известным лишь профессионалам и элите. Аллюзиями на фильмы Копполы, Герцога, Фассбиндера и Вендерса, на тексты Германа Гессе, Беккета, Мамлеева, Андреева, Сэнт-Экзюпери и Арто, на политические доктрины Бакунина, Сореля и Прудона, на дзэнбуддизм, магические учения и т.д. — всем этим полны песни Летова. И одновременно именно они заучиваются ребятами 12-14 (!) лет, которые живут в мире «Гражданской Обороны» как в психоделической цитадели, противопоставленной внешнему миру, где сменяют друг друга в калейдоскопическом ритме режимы и системы, политики и партии, оставаясь в сущности одним и тем же — отчужденной Системой, безжизненной и бескровной.
Казалось бы, подростки должны были бы увлекаться чем-то попроще, чем-то более понятным и веселым, нежели полная страшных образов и сложных идей поэзия Летова, требующая от слушателей такого культурного уровня, который не часто встретишь даже у «матерых» советских интеллигентов. Но на деле все обстоит обратным образом. Попсу, бессмысленные и лишенные всякой идеи песни, любит именно старшее поколение — в этом сходятся откровенная урла, и «новые русские», рэкетиры и «чичи», истэблишмент и обыватели. Чем младше постперестроечный подросток, тем больше у него шансов стать поклонником именно сложного Летова, а не кривляющихся дебилов попсовой эстрады.
ЕГОР ЛЕТОВ
Гр.Об — ХРОНИКИ
Что собой представляет «фирма» ГрОб-Records и ГрОб-студия, на которой с 84-го по 90-й неумолимо и увесисто записывались, репетировали и попросту жили почетные сибирские гаражники, такие как Г.О., Янка, Черный Лукич, Коммунизм, Армия Власова и пр.? Это, собственно, моя квартира, вернее — комната, оснащенная «аппаратурой» крайне отечественного и самопального изготовления и свойства.
Все началось с записи репетиций полумифической группы «Посев». Это, собственно, не было записью «альбомов» или чего-то такого. То, что фиксировалось на пленке вообще не предназначалось для распространения — записывались просто для себя, дабы не потерять. Все посевовское наследие, имеющее хоть какой-то мизерный интерес, было использовано и реализовано на ранних альбомах Г.О.
С самого же дня рождения «Гражданской Обороны» (8 декабря 1984) мы с Кузей Уо сразу же сделали основную ставку именно на изготовление и распространение магнитно-ленточных альбомов, резонно решив, что «Live» выступления нам светят весьма не скоро. Поздней осенью 85-го нашей еретической деятельности был положен свирепый пец. По окончании серии задушевных бесед Кузю отправили в доблестные ряды Красной Армии (в район Байконура — «закрытый», разумеется), меня же — в психушку. По сути, это был период практически полной изоляции, и если бы не активная и храбрая помощь (а впоследствии — и тесное сотрудничество) местной фолк-панк-гаражной группы «Пик и Клаксон» (одно время они именовались «ККК» и «Адольф Гитлер») — так я уж и не знаю — чем бы все кончилось. Я поучаствовал в записи их 3-х альбомов («Лечебница», «С новым годом! » и «Лишние звуки»), а также — в качестве барабанщика в «Live»-выступлении состава «Адольф Гитлер» (запись которого и является единственным одноименным альбомом этого лихого проекта). Именно «Пик и Клаксон» (Братья Олег и Женя Лищенко, ныне покойный) и снабдили меня радушно и радужно практически всей аппаратурой (магнитофон «Олимп-003», на который записано процентов 80 всей ГрОб-продукции.)
Ранним летом (май-июнь) 87-го я записал материал, накопившийся за предшествующие горемычные годы, составивший 5 получасовых альбомов («Мышеловка», «Некрофилия», «Тоталитаризм», «Хорошо!! » и «Красный Альбом»), на каждый из которых у меня уходило около 3-х дней, наполненный, правда, практически непрерывной 12-ти часовой работой.
Весной 87-го мы вместе с «Адольфом» наскандалили, дали, что называется, говна на Новосибирском фестивале, на коем я, кстати, и познакомился впервые с Янкой, Черным Лукичом и другими, впоследствии героическими личностями. Снова начались гонения и дрязги. Меня попытались снова, запихнуть в психушку, но с благословенной помощью Янки я расторопно «двинул лыжи» и благополучно проездил все лето и осень автостопом по стране, находясь в розыске. Зимой 87-го я настороженно вернулся в родные края. В январе 88-го на частично арендованной вновь у «Клаксонов» аппаратуре (к тому времени я обзавелся лишь собственными барабанами и гитарой), мною были поспешно записаны «Все идет по плану», «Так закалялась сталь» и «Боевой стимул». А так же вместе с только что вернувшимся из армии Кузей Уо, мы стремительно «доработали» первые два альбома («Поганая Молодежь» и «Оптимизм»). В начале 88-го были записаны также альбомы группы П.О.Г.О. (пердящий-свербящий проект Жени «Дабла» Деева, в прошлом басиста группы «Посев»), «Спинка Мента», «Черный Лукич» (мифические группы Вадима Кузьмина, новосибирского полупанкера), первый очень живой и очень хороший двадцатиминутный акустический альбомчик Янки — «НЕ ПОЛОЖЕНО», от которого она нынче, к сожалению, открещивается как от никудышного черновика, а так же первые два альбома трио (Манагер, К.Уо и Я) — «Коммунизм».
За несколько весенних дней 90-го возникла последняя альбомная запись Г.О. — «Инструкция по выживанию», 13 апреля в Таллинне состоялся последний концерт «Обороны», после чего группа с таким названием окончательно прекратила свое существование.
Предлагаем вашему вниманию подборку из разных интервью, данных Егором в разное время разным СМИ
— Расскажи вообще, как развивались твои музыкальные пристрастия?
— Начал я с 60-х (Beatles, Creedence, Rolling Stones, Who, Country Joe & The Fish и пр.), затем лет с 12-ти я с головой погрузился в «забой» (Sabbath, Led Zeppelin, Deep, Heep, Atomic Rooster, Nazareth). Лет в 16 я врубился в Van der Graaf, King Crimson, Gentle Giant, Yes..., особенно в ранних и средних Genesis — в немалой степени из-за их текстов (я с детства, опять благодаря же брату, довольно неплохо знаю английский). Я до сих пор с удовольствием слушаю «Supper’s Ready», «Trespass», не говоря уже о «From Genesis To Revelation», который вообще один из моих наилюбимейших альбомов в роке. Итак, лет в 18 я понял, что все эти симфо-роки, арт-роки и прочая «умь» — полное дерьмо по сравнению с самым ничтожнейшим альбомом ну... допустим, «Quicksilver Messenger Service». Или Jefferson Airplane. Таким образом я вернулся вновь в психоделические 60-е (Woodstock, первые Pink Floyd, Hendrix, Love, самый ранний Captain Beefheart и особенно Doors), тем более я тогда был крайне «хиппически» настроен. Затем, году в 82-м или в 83-м, мне совершенно случайно попалась запись «Never Mind The Bollocks...», и мне как-то НУТРОМ ДИКО понравилось, хотя умом я понял, что это крайне противоречит — с музыкально-эстетической точки зрения — всему тому, что наполняло меня в эти годы. Этакое как бы раздвоение произошло. Я как раз тогда собрал «Посев». А затем я услышал Adam & The Ants «Kings of the Wild Frontier» и первый Specials. И я слушал весь вечер то одно, то другое, и тогда как-то вдруг, в один момент, понял всю эту музыку. Понял в смысле ПРИНЯЛ. И я вошел в нее.
— А из современных команд тебя сейчас вообще ничто не радует, не интересует?
— Меня одна команда из современных радует — Butthole Surfers. Это, похоже, наши люди.
— А как ты сам расцениваешь в свете вышесказанного собственные проекты — «Оборону» и прочее? Что это — тоже 80-е? Исключение из правил, как Butthole Surfers?
— Не знаю даже. Может, и исключение. На самом деле с лета 88-го года, когда мы с Ромычем лазали по горам, — мне кажется, что мы (ГО) — группа конца 60-х — по духу. По идее, которая в нас. Для меня 60-е — РОДИНА. И дух, и иллюзии, и надежда. Может, это потому, что я так рано начал... натурально — с детства.
— А как ты расцениваешь свое творчество — это искусство? Или — ...
— Вот, Шевчук, кажись, где-то заявил, что, по его разумению поэты делятся на две основные категории: на тех, которые всю жизнь пишут один единственный идеальный стих, как скажем, Пушкин или он сам и, собственно, тех, кто своим творчеством как бы завоевывает новые пространства, территории, горизонты. Так вот, я и есть такой завоеватель. Я именно завоевываю внутри себя новые рубежи Безграничности, вседозволенности и дерзновенной вдохновенной всевозможности. И если творческий акт есть утверждение свободы, значит я из тех, кто ее завоевывает. Ибо ее нельзя получить в подарок, и она сама не явится: ее можно лишь смело и отчаянно забрать, захватить, отвоевать.
— Ты вот все говоришь о «НАСТОЯЩЕМ» — настоящие люди, настоящие песни... Что ты вкладываешь в это понятие?
— С Янкой у нас постоянно происходили свирепые стычки на тему «любви к человечеству». Она призывает любить и жалеть человека просто за факт его существования (это я так ее понимаю). По мне же человек — изначально это НИЧТО, это — говно в проруби, кукиш в кармане. Однако он может, способен вырасти до Великих Наднебесий, до Вечности — если за его спиной образуется, встанет, скажем, Вечная Идея, Вечная Истина, Вечная система ценностей, координат — как угодно. То есть вся ценность индивидуума равна ценности идеи, которую он олицетворяет, за которую он способен помереть — даже не так...
— По-твоему рок-н-ролл неминуемо приводит к суициду, безумию, погибели: так или иначе — к трагической «развязке»?
— Мне кажется, да. Это очень жесткий и суровый путь. Рок-н-ролл — это, вообще, жесткая штука. Это всегда, так или иначе, — ВЫЗОВ, БУНТ, всегда — ПОБОИЩЕ, ВОЙНУШКА, ПРЕСТУПЛЕНИЕ! Если ты однажды решил сказать «а», то должен и «б» и все прочее. И ежели ты дошел до буквы «э», то имей гордость, мощь и совесть, чтобы выпустить из себя внушительное «ю», а затем — и великолепное раскидистое «Я»!! Рок — это всегда ярость, это — всегда агрессия.
— Что такое для тебя «анархия», ведь ты же «анархист», верно?
— Знаешь, что я тебе скажу. Отвечу очень кратко и скупо: анархия — это такое мироустройство, которое лишь на одного. Двое — это уже слишком, безобразно много. Анархия — лишь на одного. И, судя по всему... все кругом испокон печально доказывают то, что и на одного-то — это уже слишком жирно.
— Егор, довольно трудно уследить за твоими развивающимися политическими симпатиями и антипатиями. Не мог бы ты как-то прокомментировать последние изменения в этой области?
— О каких изменениях речь? Я на концерте сегодня объяснял: мы не изменились, какими были, такие и есть. Это ситуация в мире меняется. Сейчас мы поддерживаем Александра Лукашенко, причем готовы поддерживать, в том числе, и действием, оружием.
— А кого, например, из российских деятелей?
— Да там просто нету никого... Лукашенко придет к власти в России и наведет порядок. Может быть и другой, военный вариант развития событий, но в первом случае все пройдет более цивилизованно, что ли.
— Вы знаете, что Лукашенко положительно отзывался о Гитлере?
— И это абсолютно правильно. Лукашенко — умный и хитрый президент. Это дальновидный политик. Он делает очень тонкие и точные ходы. И я думаю, что в настоящий момент среди российской и белорусской оппозиции таких лидеров, как он, просто нет. Я ультракоммунист и советский националист. Я считаю, что мы являем собой не русскую, украинскую или еще какую-то нацию, а именно советскую нацию. Хотя в последнее время я больше склоняюсь к объединению славянских государств на основе единой культуры.
— Тоталитаризм и диктатура приветствуются вами?
— Да, конечно. Лучшая свобода — это отказ от нее. При демократии свобода слова превращается в свободу болтовни. Слово же тогда чего-то стоит, когда за него можно умереть. Поэтому я поддерживаю все тоталитарные устои. На этом была построена советская власть. И национал-социализм в Германии начинался с этого. Однако затем с их стороны случилась досадная промашка: надо было объединяться с Россией и вместе двигать на Запад, а не воевать между собой.
— Теперь, с твоего разрешения, серия «блиц»-вопросов. Твой любимый... так сказать... «певец»? Вокалист?
— Трое — Screamin’ Jay Hawkins, Jim Morrison и Kim Fowley (правда, я у него слышал лишь один, к сожалению, альбом «Contrageous»).
— Любимая группа?
— Разумеется Г.О., КОММУНИЗМ и прочие собственные проекты. А также... — The Doors.
— Любимый поэт?
— Александр Введенский.
— Любимый писатель?
— Достоевский.
Комментарии
Статья состоит из фрагментов следующих статей и интервью:
— «Егор Летов: Работа в чёрном» (1994);
— «Егор Летов: Гроб-Хроники» (1990);
— «200 лет одиночества» (1991);
— «Приятного Аппетита!» (1990);
— «Солнечный путь Егора Летова» (1997);
— «Бронепоезд Летова на запасном пути» (1997).