Егор ЛЕТОВ:
«Рок — это всегда война...»

«Все идет по плану». Именно так и прошел концерт легенды отечественного панк-рока Егора Летова в нашем городе. Ледовая арена стадиона «Труд» вряд ли видела что-то подобной за время своего существования.

План организации концерта выглядел четко, что позволило всем собравшимся без эксцессов и разборок повеселиться и послушать столь долгожданного гостя.

Как и было объявлено в афишах — билеты стали продаваться в день выступления, поэтому очереди в кассы образовались длиннющие. В зале на белом фоне льда четко вырисовывалась небольшая импровизированная сцена. На ней уютно расположились микрофон, стул и две колонки по бокам. Сразу стало очевидно, что Егор будет петь один. «Матплен», «Все идет по плану», «Дурачок»... Эти песни и в аккустическом варианте не потеряли своей привлекательности. Неприспособленность помещения для подобного рода мероприятий давала о себе знать: фонила аппаратура, в зале стоял жуткий холод.

Но тем не менее концерт прошел нормально. И таково мнение не только фанов, но и самого Егора Летова, который сразу же после концерта отправился в рок-клуб «Feed Back» на встречу с журналистами.

— На стадионе было очень холодно...

— Да, ужасно. Временами я просто не чувствовал пальцев.

— Почему ты приехал без команды?

— Меня пригласили одного. Существуют два вида гастролей: электрический вариант («Гражданская оборона») и акустика.

— В каких городах наиболее удачно проходили твои концерты.

— В Киеве, Москве, Ленинграде, Иркутске, Норильске. Последний электрический концерт хорошо прошел в Воронеже. И этот мне тоже понравился.

— Как обстоят дела с новым альбомом?

— Мы уже записали два: «Новый день» и «Невыносимая легкость бытия». Сейчас третий пишем.

— Ты уже давно говорил, что рок в России перестал быть актуальным. А себя ты рокером считаешь?

— «Алиса», «ДДТ» — это рок? Если вы считаете, что это рок, то я не рокер. Да, я действительно считаю, что рока у нас в стране никогда не было. Были какие-то отдельные команды: «ДК», «Инструкция по выживанию». Рок — это всегда война, революция, это нечто такое, что не вписывается ни в какие ворота. Рок в нашей стране был таким до перестройки, Как только перестройка началась, оказалось, что у нас рока, как движения нет вообще.

— Вы изменили отношение к своим песням. Как Вы сейчас поете, например, «Все идет по плану»?

— Нормально пою. Я считаю, что песни очень хорошо «работали» в то время, а сейчас они имеют гораздо больше смысла, чем имели тогда. У них появился подтекст, которого невозможно было ожидать в то время. Тогда велась эпатажная война с той властью. Сейчас — борьба другого свойства. Она гораздо сложнее, тяжелее.

— Когда-то в одном из интервью Вы сказали: «Мы последние из магикан. С русским роком произошло то же самое, что и на западе в 70-х годах. Рок все купили». Это хорошо или плохо, ведь на роке зарабатывают?

— Это не хорошо и не плохо. Заработки мне не важны. Я могу работать кем угодно. По профессии я художник.

— Вас пытались купить?

— Ну конечно.

— А, может быть, это хорошо, что можно продать и купить рок? Значит, это кому-то нужно?

— Сам факт купли означает, что людям определенного свойства, которые покупают рок — он не нужен.

— Вы по-прежнему записываете свои альбомы дома на магнитофоне «Олимп»?

— Да, мы пишем у меня дома. На деньги, отложенные под аппаратуру, купили очень хороший восьмиканальник и смешной пультик. Мы не зависим ни от кого — сами и операторы, и продюсеры...

— Если ваши песни перестанут, быть злободневными, что вы предпримите?

— Я не считаю их злободневными. Однако уверен, что они имеют определенный резонанс в обществе. Если резонанса не будет, то, значит, я делаю что-то не то. Значит, я на что-то купился и ушел. Главный критерий — это определенная эпатажность. Мы занимались два года политикой, а сейчас собираемся снимать кино.

— Об этом вы еще три года назад говорили...

— Да. Но все упирается в деньги.

— Что за фильм — малобюджетный?

— Нет, это крупнобюджетный фильм. Я хотел бы снять не хуже Тарковского.

— Ваши приоритеты в музыке?

— Я слушаю все: от классики, народной, ритуальной музыки до современной эстрады. Но люблю я слушать самопальные команды 60-х годов.

— Ваше отношение к рэйв и техно-музыке?

— Это не музыка. По всей стране идет такая волна — волна деградирующих людей. Зомбированное поколение. Мне страшно подумать о том, что будет после них.

— А Вам не кажется, что молодежь 13 лет мы уже потеряли?

— Все. Потеряли. Единственное, что может возникнуть — это реакция на полное отупение, беспрецедентное в истории человечества. Произошла технологическая западная революция, которая там, на западе, увенчалась полным успехом на долгие века.

— Вы не считаете, что люди, приходящие к вам на концерты в какой-то степени ущербны?

— Нет. Это здоровые, нормальные люди.

— Ты обладаешь даром открывать новые имена. Это и «Спинки мента», «Черный Лукич», «Анархия». За последнее время этот перечень пополнился какими-нибудь новыми группами?

— Нет. Мы бы хотели сейчас заняться продюсерством. Мне и сейчас присылают кассеты, но в основном — это либо команды, которые под нас типа «Красные звезды», либо — какой-то современный попс.

— Вас на телевидение приглашают?

— В программе «А» дали прямой эфир. Я выступил. Но там меня постоянно прерывали. После этого у них были большие неприятности.

— Расскажи какой-нибудь интересный случай из сферы общения с фанами...

— Как-то под Новый год мне позвонила девушка и какую-то грустную бодягу понесла. Я говорю ей, что сегодня праздник, 31 декабря, я тебя поздравляю. Ты что не празднуешь? А она мне отвечает: «А какой это праздник?» Я ей говор «Вспомни, как раньше было: елочки, снежинки» Она на своем: «Мне 15 лет, я ничего не помню» Тут-то я опечалился.

ЗАПИСАЛА
ОЛЬГА ГРЕБЕННИКОВА

Изображения