Череповец: триумф, успех, провал?

«Ты понимаешь, куда ты едешь? Ты же к Сашке едешь!» — надрывно выпытывал один рокер у другого в нерабочем тамбуре.

Тут бы и начать с торжественного, вроде: «В Череповце об Александре Башлачёве вам расскажет любой». Со стереотипа, незаметно возникшего в сознании полтора года назад.

А ЧЕРЕПОВЕЦ ОКАЗАЛСЯ ПРОСТО-НАПРОСТО ГОРОДОМ. Рабочим, тихим, каким-то чистым, с чёрной энергетикой, с водкой по талоном. Люди не выглядели угрюмо или приветливо, но задавать вопросы на отвлечённую тему почему-то не возникало желания.

О конце пресловутого Времени колокольчиков сейчас говорится много. Даты называются разные: день Сашиной смерти, день проведения Башлачёвского мемориала в Питере, даже «полураспад» «Аквариума». Так или иначе, но Время это уходит, как и всё дорогое, не сразу. Нам представляется, что к этому перечню добавились и три январских дня 1990 года: первый Всесоюзный фестиваль «Рок-Акустика».

...СИМВОЛИЗИРУЯ ПРЕЕМСТВЕННОСТЬ РОК-ПОКОЛЕНИЙ, фестиваль открыл роялист Александр Пугачёв, исполине песню своего товарища по группе «Рок-сентябрь» на один из ранних текстов Башлачёва. В перерыве между нею и пошловатой песней собственного сочинения он разговорился на «модную» тему: «Да, я был другом Саши, мы работали вместе в «Сентябре» и т. д. Потом раздались крики «лажа», топот, свист. Тем не менее выступление пришлось дослушать.

Спас положение легендарный (по словам музыковеда Сергея Гурьева, хотя под этими словами готовы подписаться и мы) московский поэт Вадим Степанцов, два года назад опубликовавшийся в «Новом мире» вместе с Мариной Кулаковой (специально для нижегородцев). В беседе Вадим рассказал, что его уже «достало» объяснять разным там рокерам (а работал он и с «Браво», и с другими известными людьми), как должны смотреться и слушаться его тексты, вот он и вылез «самопально». «Самопал» получился, по нынешним временам, весьма высокого качества.

Степанцовскую группу «Бахыт-Компот» сменила местная — «Алтарь». Ребята думали, что удивят публику двумя баянами и квазибашлачёвскими стихами, а сами разозлили её оказавшейся под телогрейкой солиста белоснежной сорочкой. Не спасло даже универсальное средство — сыгранность.

Вот тут-то нам и явилась впервые мысль о недостаточной продуманности критериев отбора участников, равно как и компоновки программы. Увы, мысль сия не оставляет нас до сих пор. Обрывочные разговоры с организаторами помогли установить, что из потока присылаемых на фестиваль фонограмм отбиралась примерно каждая пятая, что далеко не все из «желанных гостей» смогли приехать и что многим из «неплохих» исполнителей пришлось отказать. Возникает вопрос: а стоило ли укомплектовывать концерты с таким рвением, — неужто и здесь нормативы? Думали ли организаторы о зрителях, давая «добро» на очередную серятину?..

Приняв к сведению неуспех «Алтаря», наш земляк Андрей Цыбин заранее сообщил залу, что исполнит лишь три песни. И вновь банальная истина о том, что краткость — сестра таланта, получила подтверждение. После бурных и продолжительных аплодисментов Андрею пришлось вернуться на сцену и завершить первое отделение на пиковой интонации.

...А потом выступало «АДО» (Коломна). Группу эту мы слушали с особым интересом: в одном из недавних интервью БГ назвал её в числе наиболее интересных молодых исполнителей. Через пять минут всё стало ясно, а через десять вся галёрка хором распевала гребенщиковские тексты под музыку этого самого «АДО», название коего было нами расшифровано как «Аквариум» Дальних Окраин". Эх, Борис Борисыч, раскусили мы тебя!..

Гитара, вокал, репертуар и имя Юрия Наумова в рекламе не нуждаются. Тем не менее было видно, что человек работает. Подтверждает класс. И надо же было, чтобы именно Наумову сделали поганый звук. Гитара постоянно пропадала, и Юрий буквально умолял звукооператора сделать что-нибудь. Выход, кажется, нашла сама публика: за все 20 минут работы Ю. Наумова в зале не раздалось ни покашливания, ни стука сиденья.

Так называемые рок-барды особым разнообразием не радовали. Тем более, ярко выглядели на их фоне те трое, что заслужили овации, — Янка, Андрей Цыбин и Алексей «Полковник» Хрынов. Последний был одарён цветами — случай уникальный! Для фестиваля, но не для «Полковника». Скажем так: Алексей не только заслуживает признания, но и получает его.

Сенсацией и загадкой «Рок-Акустики» стали Ник Рок’н’Ролл и группа «Коба» из Владивостока. Ник подарил нам божественно-непостижимое, полифонически-психоделическое шоу. Не музыка, не стихи, нет. Не бросайтесь отыскивать запись. Вокально-пластическую импровизацию «Кобы» надо видеть!

Следующая звезда зовётся Александр Лаэртский. Боль и поза, стёб и отрешённость, ирония на грани чернухи в тексте и прозрачная напевность гитары, флейты и бонгов (они тоже поют!) дали потрясающее сочетание.

Николай Гнедков начал выступление с великолепного стихотворения про вялотекущую шизофрению, подав его, как привет череповецкой милиции от московской. Все три песни, исполненные затем Николаем, продемонстрировали подлинно «всесоюзный» уровень — недаром же он живёт в Новосибирске, Москве и Ленинграде одновременно...

На последнем концерте выступила свердловчанка Ольга Арефьева, которую мы постоянно наблюдали на малой сцене — вместе с «Картинниками». И это было нечто! Динамики, не сумевшие должным образом озвучить гитары Ю. Наумова и «Кобы», готовы были полопаться со стыда. Оля вообще могла бы петь без микрофона, — хватило бы мощи и вокальной, и духовной.

Науменко, человек-легенда одни из грандов русского рока, ввиду неявки Кинчева и Шевчука был самым почётным гостем Череповца в эти дни. Надежды возлагались соответствующие. Перед началом последнего концерта он появился в гримировочной, демонстрируя своим видом, что у него нет никаких проблем даже в условиях тотального лимита. Ему доверили закрывать фестиваль. Он закрыл его наглухо. Сначала поиграл аккордами на басу, затем взял «полуакустику», забыв её подключить. Где-то через пару куплетов некто услужливо воткнул штеккер в гнездо его гитары. И тут мы все услышали. Услышал и Майк. Но его это мало смутило. Спев в том же духе ещё две с половиной песни, он удалился, не дав публике взглянуть в глаза за тёмными очками...

По масштабности «облома» конкурировать с Науменко мог разве что Юрий Морозов, также из Питера, но, похоже, совершенно трезвый.

Смесь банальщины с назидательством, воплощённая при отсутствии каких-либо понятий о поэтических средствах, перемежалась пояснениями типа: «Кто знаком с моим творчеством тот, несомненно, знает эту песню». «Это хорошая песня»...

Морозова, автора, по слухам, более 40 (сорока!) магнитоальбомов не заставило призадуматься даже то, что на страницах одного из номеров журнала «РИО» за 1988 год был воспроизведён его очередной текст об убийстве очередного монарха российского — с совершенно конкретной целью. И всё же Морозов проходит отбор, выступает, кто-то ему аккомпанирует...

Если коснуться минусов фестиваля, не столь броских, то можно припомнить момент, когда люди, аккредитованные как журналисты, не могли найти себе мест ни в зале, ни на балконе, когда приглашения на банкет превращались в орудие размежевания «участников» и «гостей», когда приглашённых одному Богу известным жребием расселяли по гостиницам с достаточно заметной разницей в условиях. Но в новинку ли эти проблемы?

Д. КРЮКОВ.
Е. БОГУШЕВ.

ПОСТСКРИПТУМ. Записаны все выступления на Череповецком фестивале (возможен выпуск пластинки, если наберётся достаточное количество интересного и качественного материала, причём горьковские рокеры «проходят» по обоим параметрам). Кстати, на прошлой неделе Алексей «Полковник» Хрынов записал в Ленинградской студии грамзаписи ВТПО фирмы «Мелодия» практически весь свой репертуар — 17 песен. Только бы не сглазить с пластинкой!

Уместно также добавить, что директором упомянутой студии служит теперь Андрей Тропилло (нужно объяснять, что такое «АНТРОП»?), а редактором — наш старый знакомый Андрей Бурлака, главный редактор «РИО». Он владеет сферой рок-н-ролла, а джазом занимается Александр Кан, прекрасно известный (в среде интересующихся) знаток авангарда.

Изображения