источник: | |
дата: | 2005.10.xx |
издание: | Подземка № 19 |
текст: | Беспонтовый пирожок |
фото: | |
см. также: | Изображения |
источник: | |
дата: | 2005.10.xx |
издание: | Подземка № 19 |
текст: | Беспонтовый пирожок |
фото: | |
см. также: | Изображения |
Когда был Ленин маленький
С курчавой головой
Наяривал он в валенках
По горке ледянок
Ашез ту ашез,
Даст ту даст,
Умер Владимир Ильич —
П*дераст.
(Тацит)
Ко второй годовщине начала коллективизации Павлик Морозов полетел с катушек. Неоднократно был он замечен среди безбилетников в трамвае, а также перебегающим дорогу на красный. Субботники Павлик стал посещать нерегулярно, металлолом повально волок в цвет мет, а на заседания Совета Дружины являлся исключительно «у гамнину». Под Новый год он на спор выбрил ирокез, а к весне разведка ГПУ, округлив глаза, доложила, что на свою «бобруху» гр-н Морозов присобачил звукач и чего-то затевает.
Всё кончилось 21 сентября, Павлик Морозов был накрыт в ямнинском колхозном клубе на панк-фесте с бандой белогвардейцев. При обыске была изъята самопальная электруха, немецкий басовый комбарь за 150 баксов, напульсник «Сьюкси» и билет на «Гражданскую Оборону».
Из найденных в архиве страниц дневника:
«Запихав медиатор в носок, я улучил момент, и, сиганув в толпу, свалил дворами. Без билета. До концерта оставались какие-то пятнадцать минут, и вход в ДК «Коминтерна» представлял собой гигантский милицейский блокпост. Сотрудники органов правопорядка держались тем не менее кучно, не забывая, что «против серой униформы годен только автомат», и к тусующимся вокруг пункерам не приставали. Народ был, в основном, из старичков, сорящих песком и не знающих ни одной песни местных представителей симфо-блека. Товарищей в «КиШах», «Ариях» и прочих секторах газа было совсем мало.
На входе всех шмонали. Врезавший перед тем двести чистого, я от таких зрелищ едва не завопил «Па-а тундре, па-а железной дороге...» и, показав синюю от «вась» и соборов спину, был пропущен задарма. А медиатор заточил и заныкал в телогрейку. Внутри совдеповского помещения ДК можно было делать что угодно — от проведения съездов ЦК до порнограйндовых оргий «Фабрики звезд», НО! Организаторы шагнули дальше и устроили КОНЦЕРТ. Музыкальный, извиняюсь. И — только тихо — с волосатыми. Вникаете? В Доме Культуры Коммунистического Интернационала?! К счастью Летов и соратники осознавали, на что способен в пролетарском угаре престарелый звукорежиссер и приехали со своими звукачами, э .. м-да.., скажем так, немного вытянувшими из ж*пы звук в данном заведении. Да дело не в них, просто тут бы и «Тагтгрен» не помог. (Видите — знаю слово «Тагтгрен» — везде вворачиваю).
Толпа (и довольно внушительная, из «труе» пункеров от 15 до 35 лет) верещала «Гы!О!Гы!О!» и яростно топтала баклажки, показывая, как ненавидит систему и каких кренделей ей при случае навесит. Наконец освещение зловеще посинело, и на сцену вырулили четверо культовых диссидентов во главе с пузатым дядькой Летовым.
Вообще, хреновый звук — это, на мой сомнительный взгляд, когда какой-то инструмент в ж*пе, а другой — вылезает. Плюс когда всё это расстроено. На данном концерте обнаружился парадокс — бас слышно, гитару, друмсы и Егора — тоже; и всё настроено. А звук — говно. Возможно, Летов решил поностальгировать. Так что одно ухо закрыв, а другое — немножко прищурив, можно было смело решить, что это — такая фишка! Но уши я сощурить не успел, так как произошедшее далее...
Короче, вся вышенанесённая околесица меркнет перед происходившим в течение следующего часа. Песни были с самых разных альбомов, чему я несказанно удивился и порадовался, так как концерт, по идее, был в поддержку последнего творения «Реанимация». Летов, однако, дал с сотоварищами жару, так что тут была и классика — «Поганая молодежь» («Зоопарк»), «Оптимизм» («Оптимизм»), «Красный альбом» («Детский мир»), «Мышеловка» («Он увидел солнце», «Мышеловка»), «Тоталитаризм» («Мы — лёд», «Насрать на моё лицо»), «Некрофилия» («Раздражение», «Попс»), под которую я со слезами вспоминал прошлые партизанские будни, обоссанные бобики и разбитую морду секретаря горкома, и более поздние опусы — «Все идет по плану» с одноименной нетленкой, ставшей за последние годы классикой любой гоповской лавочки. Воистину наступит Второе Пришествие, прежде чем говнари в «гыошных» майках и полосатых портках отучатся вставлять предлог «на» в первую строчку первого куплета, иначе кто объяснит мне, КАКОМУ ОХЕРЕВШЕМУ ОТ СКУКИ ЧАСОВОМУ ПОНАДОБИЛОСЬ ЛОМАТЬ НА ГРАНИЦЕ КАКИЕ-ТО КЛЮЧИ?! А пока остается только грустно вторить стоящей позади пьяной зверюшке, колющей меня в поясницу козой с тридцатирублёвыми накладными ногтями и орущей «А все идут за пла-аном!». Ещё были песни с «Как закалялась сталь» («Солдатами не рождаются»), «Боевой стимул» («Тошнота», «Система», «Самоотвод»), «Русское поле экспериментов» («Бери шинель», «Непонятная песенка», «Лоботомия», «И снова темно»), «Вершки и корешки» («Государство», «Моя оборона». «Всё совсем не то»), «Прыг-скок» («Про дурачка», «Красный смех», «Непрерывный суицид»), «Сто лет одиночества» («Офелия», «Вечная весил»), «Солнцеворот» («Мертвые»). Также были вещи с предпоследнего «Долгая счастливая жизнь» («Без меня», «Ангел устал», «Долгая счастливая жизнь»), ну и, естественно, «Реанимация» («Собаки», Небо как кофе«, «Реанимация»). Но особенно «на ура» прошли «Моя оборона», «Про дурачка», «Бери шинель» и «Государство». На последней наши старички пункеры, махая культями и бадиками, устроили рубку. Игорь Федорович тоже в этот раз держался бодрее, чем в «Ручьях», вопил, время от времени подсигивал, а разок даже (только ни-ко-му) — МАХНУЛ ХАЕРОМ! Сказалась, вероятно, совковая атмосфера, га-га-га! Вся какофония сопровождалась периодическими вспышками ядерного взрыва. Это один из собутыльников приехавшего звукача, соскучившись во мраке, скрашивал свой досуг периодическими ударами по кнопке прожекторов, озарявших публику диким похоронным светом, заставлявшим ментовскую братию инстинктивно надевать противогазы и ползти по-пластунски. Особо хочется отметить благородный жест публики, в какой-то момент концерта синхронно выбросившей в воздух бумажки, обеспечивающие выход из зала. Летов, надеюсь, оценил. Моя же диссидентская энергия била ключом и праведная ненависть к Госстрою требовала выхода. В общем, под занавес я окончательно ухрюкался чьей-то «Пшеничной» и с воплем «Каждый родился менто-ом!» принялся окучивать ближайших серых, тыря параллельно бумажники. Ну, они, короче, орут. Еще пятеро подлетают, один на меня сзади, а я сто стулом, а тут еще три бобика в зал, с базуками, вертолетами, я одному — раз, второму — два! А потом — троих с вертушки, а одного еще об пульт и пинком, пинком...»
Наврал Беспонтовый пирожок